Ветер свистел в ушах, проникал под одежду, с размаху хлестал по лицу. Ветер выл полным ярости умирающим волком, и Нику казалось, что он его ненавидит. Парень почти физически ощущал, как сильно ветер жаждет его смерти. И ему это нравилось.

Котов вспоминал, как несколько недель назад Ворон расстался со своей девушкой. Антон тогда был не в себе, несколько суток слонялся по району и нарывался на любой конфликт. Ник до сих пор не был уверен, чего же все-таки Ворон тогда хотел больше – убить кого-нибудь или самому завершить жизнь таким странным способом. Впрочем, в какой-то момент, хромая по направлению к дому после очередной драки и старательно пытаясь не обращать внимания на гул в голове, имевшей несчастье близко познакомиться с асфальтом, Никита пришел к выводу, что первым в этой ситуации сдохнет он сам. Из этого последовало умозаключение, которое смогла сгенерировать даже его поврежденная голова,- Ворону нужно срочно вправлять мозги. Тогда Кот резко изменил направление своего движения и чуть меньше, чем через час стоял у квартиры друга, держа в руке позвякивающий целлофановый пакет. Открывший дверь Ворон выглядел очень удивленным. Можно даже сказать, ошарашенным.

- Может, выпьем? – предложил Ник, выразительно приподнимая пакет.

Никита невольно улыбнулся, вспоминая тот случай. В тот день, вернее сказать, утро, они наконец-то поговорили. Собственно, сделали то, что нормальные люди предприняли бы в первую очередь. Но тогда можно было сказать что-то вроде: «Друг, забей на эту шлюху, бабы вообще бляди.» А теперь, что он может сказать теперь? «Знаешь, Ворон, я на самом деле не из-за тех педиков расстроился. Мне вообще похер на них. Просто я сам тоже педик и уже давно запал на тебя. Будешь сразу бить или хочешь сначала меня устно послать?»

Ветер резал ножами. Если закрыть глаза, явственно представлялось, как десятки острых бритв вспарывают кожу, оставляя кровоточащие следы. Был уже поздний октябрь, и если внизу этого еще не ощущалось, то на высоте нескольких этажей явственно чувствовалось, что зима уже не за горами. Когда Ник взбирался на крышу этой высотки, то несколько пролетов пришлось лезть снаружи по старенькой пожарной лестнице. Ржавое сооружение тряслось и раскачивалось от веса парня и порывов ветра, странно лязгало и кряхтело, и каждый раз казалось, что теперь-то ветхая конструкция наконец не выдержит и рухнет вместе с вцепившимся в нее человеком вниз на грязный асфальт. И это было прекрасно. Не так, конечно, как карабкаться на шпиль сталинской высотки, не так, как, прыгнув на крышу несущегося по тоннелю метро поезда, прижиматься к ней, высчитывая момент так приподнять голову, чтобы ее не снесло с плеч. Но все равно восхитительно. Сердце замирало и пускалось вновь, и Ник мог чувствовать, что еще жив.

Наверное, в чем-то тот очкастый парень был прав. Возможно, они с Вороном были так близки именно потому, что у обоих давно поехала крыша. Оба они с упоением играли с огнем, каждый по-своему, но одинаково безрассудно. Ник встал на самом краешке крыши, чувствуя, как ветер словно гигантская рука подталкивает его вперед, за край. От этого ощущения улыбка сама наползла на лицо, и захотелось рассмеяться в полный голос. В эти мгновения можно было ни о чем не думать. Не было никакой другой жизни внизу, не было школы и этих идиотских драк тоже не было.
Но Ворон был. С отчаяньем Ник обнаружил, что любимый друг так прочно засел в его мыслях, что даже смертоносный ветер неспособен был вытравить его оттуда.

- Блять, – вырвалось у Кота, и он отступил от края, поняв, что на этот раз и верная крыша его предала.

Он взбирался на крыши, потому что там можно было ни о чем не думать. Чем выше он был, тем больше свободы чувствовал, будто избавляясь от сковывающих цепей рутинной жизни. Но теперь убежать от себя больше не получалось, как бы высоко он ни залезал.

Вернувшись домой, Ник попробовал чем-нибудь себя занять, даже просмотрел домашнее задание, но сегодня все валилось из рук, вызывая еще большее отчаяние. В голове мелькали разные картинки: Ворон, прижимающий к стене туалета не того педика, а его, Ника. Ворон, злобно рычащий на него. Ворон, бьющий его ногами. Ворон, разбивающий его тупую башку о кафель. Ворон, смотрящий на него глазами, полными ненависти, Ворон… Ворон, Ворон, Ворон. Его образ разбух, заполнил собой все пространство Котовского мозга и стал давить на внутреннюю сторону черепной коробки, пытаясь вырваться наружу

- А ну нахуй, – в сердцах бросил Ник и с размаху завалился на кровать, оставив попытки сделать что-нибудь полезное. Да нет, вообще заниматься чем-либо в таком состоянии. Он закрыл глаза, но свет был слишком ярким, и Кот вытащил подушку из-под головы и положил ее на лицо, пытаясь спастись от солнечных лучей. Парень понял, что не может больше обо всем этом думать и решил отключиться от реальности как можно скорее. Но когда после мучительно долгого лежания в ожидании сна от неподвижности уже начали затекать конечности, а Никита уже стал смиряться с мыслью, что сегодня даже сон не спасет его от этой психологической пытки, раздался звонок в дверь. Недоумевая, кто бы это мог быть в такое время, парень медленно побрел в прихожую. А когда увидел нежданного гостя, то просто остолбенел. А между тем Антон быстро перешагнул порог и закрыл за собой дверь до того, как его друг опомнился. Сунул в руки Нику знакомо звякнувший пакет и направился в комнату. Афигевший Кот молча последовал за ним. Наконец Ворон остановился и прямо посмотрел на друга. В противовес решительности поведения в его глазах плескалась неуверенность.

- Можем мы поговорить? – скорее даже повелительно, чем действительно интересуясь Никитиным мнением, спросил Воронов. Но Кот почему-то был уверен, что стоит ему сейчас сказать «нет», и Антон уйдет, не споря.

- Конечно, – вместо этого ответил он и присел на край кровати. Пакет поставил рядом на пол, даже не посмотрев, что внутри. Антон тоже сел, на стул, и уставился на друга своими пронзительными карими глазами. Кот про себя вздохнул. Сейчас Ворон почему-то так по-домашнему выглядел в этой своей серой толстовке, совсем не похож на того утреннего монстра.

«Соберись!» - приказал себе Ник. Хотя, что собирайся, что не собирайся, ситуация яснее не становилась. Как сейчас вести себя с другом, Ник не знал. Ведь по существу они даже не ссорились.

- И… о чем поговорить хотел? – как можно небрежней спросил Кот, будто его это особенно и не волновало.

- Ты меня сегодня удивил, – серьезно ответил его друг, пристально рассматривая Ника, словно пытаясь увидеть в нем что-то, чего раньше не замечал.

Он его удивил? Парню вдруг сделалось смешно. Он удивил! Рассмеяться бы сейчас в голос. Так, чтоб живот свело, чтобы превратить ситуацию в совсем абсурдную, чтобы сумасшествие было не только в его голове…

- Ты меня тоже, – вместо этого спокойно ответил он, заставляя свое тело расслабиться и принять непринужденную позу.

- Обычно тебя не волнуют другие, – взгляд Ворона был пронзителен, и Нику казалось, что эти глаза видят его насквозь.

Но он ошибался. Никита всегда оставался для Антона какой-то загадкой, головоломкой, которую невозможно решить. Ворон смотрел на друга и даже не подозревал, какая буря бушевала в его душе.

- Мне похер на них. Пусть хоть сдохнут, - в то, что так и есть, верилось безоговорочно. От слов Ника веяло холодом.

Антон смотрел на друга и думал, что районная шпана боится не того человека. Да, он знал, что Кот не любит драки. Да, в честном бою с ним Никита вряд ли смог бы победить. Но между ними было одно отличие, которое делало все остальное несущественным: Нику было действительно плевать на людей. Если Ворон отдавался азарту боя, то Кота волновало только одно – победа. Средства ее достижения его никогда не заботили. "На войне правил нет," - без сомнения, его фраза.
Но то, как он вел себя утром… Это был словно другой человек. И Антон хотел понять, что же именно так задело друга. Почему-то это казалось очень важным.

- Тогда почему ты…? – парень не договорил, не найдя нужных слов, чтобы облечь в них свой вопрос.

Но Ник его понял. Понял, конечно, но что ответить не знал.

Чтобы как-то оправдать молчание, он наклонился за пакетом и достал из него две бутылки пива. Одну без слов протянул другу, а другой привычно уперся о край стола и резко хлопнул сверху ладонью. Крышку сорвало, и наверх быстро поперла белая липкая пена.

- Забей, – наконец бросил он. Трус? Возможно. Но сейчас он не мог больше об этом разговаривать.

Но Ворон был другого мнения.

- Это не ответ.

- Забей, – еще раз, с нажимом, повторил Ник, внимательно рассматривая стекающие по бокам бутылки пенистые ручейки.

- Блять! – раздраженно выматерился Ворон, с размаху опустив свое неоткрытое пиво на стол, - Почему ты никогда ничего не говоришь?

- Ты тоже, оказывается, не все рассказываешь, – не удержался от язвительного комментария Ник.

Антон посмотрел на него в недоумении.

- О чем это ты?

- Ты как-то не сообщал, что ненавидишь геев. Да еще настолько, - Кот совсем не хотел поднимать эту тему, но что-то будто тянуло его за язык.

Сказать же, что Ворон был удивлен, значит, не сказать ничего. Меньше всего он ожидал, что его друга может волновать ЭТО.

- Да еще не хватало нам про педиков болтать, – отмахнулся он, попытавшись все свести в шутку.

Но Никита не улыбнулся.

- Правильно, что про них говорить? Их надо пиздить, – зло процедил Кот. Слова Антона снова что-то задели в его душе, отдавшись болью внутри.

Ворон тоже помрачнел. Как бы он старался не думать об этом, но мысли, что он, считай, не за что избил двух невинных людей, не покидали его.

- Я не знал, - признался он, уставившись куда-то в пол.

- Что? – переспросил Ник, вынырнув из своих мыслей.

- Я не знал, что так ненавижу педиков, – повторил Антон громче, - я даже не думал о них никогда. Но теперь-то мы знаем, что я не могу спокойно пройти мимо двух сосущихся гомиков, не измесив их к хуям. Правда, здорово открывать в себе что-то новое?

В конце Антон почти кричал.

Котов в ответ промолчал. Он не знал, как сейчас реагировать на откровение друга. Его слова опять все перевернули, но Никите нужно было время, чтобы успокоиться и начать снова адекватно мыслить.

- Я пойду, – решил Антон и поднялся со стула. Ник кивнул в ответ и тоже встал, чтобы проводить его до двери.

Он все еще не мог придумать, что нужно сказать, но так отпускать друга казалось неправильным.

Но все, что он сделал, это на несколько мгновений сжал плечо Ворона при прощании, нелепо пытаясь этим жестом вернуть уверенность и ему, и себе, надеясь, что друг поймет его и без слов. Хотя, возможно, это было лучше лживого и отдающего обреченностью «все будет хорошо».

Дверь за Антоном закрылась и будто перерубила ниточки, поддерживающие Ника все это время. Шатаясь, он прошаркал в комнату и без сил упал на кровать, мгновенно отрубившись.

Отредактировано AkiShadow (2013-07-18 22:31:08)

Ворон с удивлением разглядывал друга. Тот весь выглядел каким-то растрепанным, даже больше, чем обычно. На потертых джинсах заметно выделялись темные пятна, на черной кенгурушке наоборот, виднелись контрастные светлые.

- Ты где валялся?

Кот недоуменно на него посмотрел и только спустя несколько секунд догадался обратить взгляд на свою одежду.

- Вот бля! - Ник попробовал оттереть одно пятно на рукаве, но добился только того, что еще больше его размазал, - Бля, ему точно не жить, - раздраженно пробурчал он, печально разглядывая грязные разводы.

- Чего-чего? - переспросил не расслышавший его друг.

- Да есть козел один... - рыжий парень отмахнулся, - Забей, там свои мутки.

Антон внимательно на него посмотрел, но не стал больше расспрашивать. Опять Ник что-то темнит, но, впрочем, это его дело.

Ворон стянул с себя теплую толстовку, оставшись в одной футболке, которая задралась на животе, открыв полоску еще загорелой с лета кожи. Ник невольно сглотнул, уставившись на этот участок тела. Не то чтобы он раньше не видел голого живота Антона. Так-то и побольше видел, друг же не знает, что он педик, и не стремается перед ним переодеваться, естественно. Но напряжение последних дней и навязчивые мысли брали свое, грозясь вылиться в весьма определенную реакцию молодого организма. Возбуждение смешивалось со смущением, будто он подглядывал и увидел что-то неприличное. Такое чувство уже было ему знакомо. Когда-то мальчишкой, когда его еще отправляли на лето в деревню, он с местными пацанами отправился стеречь девчонок у реки. И, затаившись в колючих кустах на берегу, весь превратившись в один напряженный нерв, готовый сорваться и кинуться прочь от малейшего шороха, он с замиранием наблюдал за происходившим у реки таинством, когда девочки, уже начавшие превращаться в молодых женщин, с хохотом стягивали с себя шортики и сарафаны и, повизгивая, забегали в воду. И он слышал учащенное дыхание приятеля, тесно прижавшегося к его боку, и свое дыхание, и колотящееся сердце, стучащее так громко, что, казалось, его могут расслышать даже у реки. Это был первый раз, когда он дрочил при ком-то, и ему хотелось бы верить, что последний.

- Бля. Пива не осталось, - хозяин квартиры нахмурился и потер лоб, разглядывая внутренности холодильника, - Сок будешь?

- А? - встрепенулся Кот, отряхиваясь от наваждения. И весьма вовремя. Кажется, перспектива провести вечер в позе американского футболиста ему все же не грозит.

- Сок, спрашиваю, будешь? - переспросил Антон, подозрительно на него поглядев.

Представив, какое, должно быть, идиотское у него было выражение лица, Ник смутился.

- Да, давай.

Ворон кинул ему пакетик, но Ник, все ещё не могущий успокоиться, не успел его перехватить и получил по плечу.

- Ты охренел? - возмутился он, скрывая свое смущение.

- Ну простите, принцесса, - съязвил ворон, спародировав поклон.

Пока Антон разбирал купленные продукты, Ник, оседлав стул верхом и упершись подбородком в его спинку, задумчиво потягивал сок из трубочки и наблюдал за другом. Сок, кстати, был яблочным, что придавало еще большее очарование моменту. "Как будто дома", - пронеслось в голове, но тут же испарилось. Конечно, это была случайная бредовая мысль. Но друг, хозяйничающий на кухне, и вправду выглядел непозволительно мило. Вдруг Коту подумалось, что он один из немногих людей, видевших Ворона с этой стороны. Ник со свистом всосал последние остатки сока, картонная упаковка тут же скукожилась, лишившись воздуха.

- Пожрать бы чего-нибудь, - задумчиво протянул парень. Интересно, у Антона есть фартук? Ну, он живет с отцом, так что, наверное, есть. Кто-то же должен готовить? Но при Никите друг ни разу этим не занимался. Всякие бутерброды и тому подобное не считаются.

- Ну, поройся в холодильнике, - отмахнулся от него Антон, пытающийся утрамбовать пакет макарон в кухонный шкафчик, - Бля, да что ж такое?!

Ник печально вздохнул, но даже не пошевелился помочь, продолжая раскачивать в свешенной руке пустой пакетик.

- Ну сваргань что-нибудь, а?

- Что сделать? Сварганить?! - Антон рассмеялся, перестав придерживать руками макароны, отчего те вывалились с полки и с глухим ударом плюхнулись на кухонную доску, - Сто лет этого слова не слышал.

- Ну Тох, а?

- Нет

- Ну бляя, - Ник закатил глаза и замолчал. Что ж, по-видимому, стряпню Ворона он и сегодня не попробует. А жаль.

Каждый вернулся к своему занятию. Антон продолжил утрамбовывать несчастные макароны, Ник - всасывать воздух из пакетика, с интересом наблюдая, как тот все больше скукоживается. В конце концов весь воздух из него вышел, и он принял свою окончательную форму. Парень вынул трубочку изо рта и почувствовал слабый толчок в руке, когда вакуум в пакете снова заполнился. Но упаковка уже была слишком деформирована, чтобы вернуться в прежнее состояние. Коту подумалось, что их отношения похожи на этот пакетик. Интересно, когда Антон заметит? И как это произойдет?

Пум! Макароны снова шмякнулись. Пум! И еще. И еще.

- Да что за нахуй!

Кот с интересом проследил полет Дона Густо до противоположной стены кухни.

- Мне кажется, они сломались, – решил поделиться он своими мыслями.

Упаковка, и правда, выглядела очень грустно.

Антон раздраженно посмотрел на друга и направился поднимать пакет. Трубочки макарон внутри и впрямь разломились, но парень не обратил на это никакого внимания и небрежно шлепнул пачку на стол.

- Заебало, – в конце концов вынес он вердикт, окинув взглядом результаты своих стараний.

Ника тоже уже порядком заебало греть мягким местом стул и запрещать себе разглядывать чужую... кхм...спину. Резво вскочив, он метнулся за своей сумкой.

- Пойдем прошвырнемся! – крикнул он уже из комнаты. " И проветримся,"
- добавил про себя.

Ворона дважды просить было не нужно.

Иногда Никита серьезно задумывался, не начать ли верить в карму, судьбу и всякое подобное дерьмо. Возможно, стоило что-то переставить у себя дома, а лучше у Антона, по фен-шую? Очиститься там от отрицательной энергетики, направить циркуляцию чакр на восход солнца….
Все начиналось просто прекрасно. Они с Вороном прикупили пива и спокойно себе шлялись по району…
Как вдруг:

- Помогите! – донесся тихий голос откуда-то из переулка справа.

«Я ничего не слышал. Даже знать не хочу, что там происходит, - подумал Ник и покосился на Антона. Тот, к счастью, вроде ничего не заметил, - Так, а теперь ненавязчиво ускоряем шаг и сваливаем…»

- Помогите! – раздалось уже громче.

"отсюда… сука, услышал».

Ворон резко остановился и пихнул Ника локтем.

- Эй, слышал?

- Нет! – слишком поспешно выпалил рыжий парень и потянул друга за рукав, - Пойдем уже.

- Да стой ты, я точняк что-то слышал, – тормознул его Антон, не пожелавший двинуться с места.

- Эй, спасите меня! – раздалось уже совсем близко, и на глаза друзьям из соседнего переулка показался субъект, пятящийся задом и постоянно нервно оглядывающийся. Длинные патлы типчика были стянуты в низкий хвост, цветастая рубашка на пару размеров больше свободно болталась на длинном тощем теле, как на пугале. Белые пальцы рук сжаты на ремне от висящего у него на плече длинного красного цилиндра.

- Эй, гомик, не рыпайся, а то ссать кровью будешь. Усек, козел? – за ним показался низкорослый бритый типчик в компании еще двух таких же яйцеголовых.

Ворон без слов всучил Нику свою бутылку и рюкзак и решительно направился к этой компании.

- Эй, отвалите от него, – рявкнул он. Внимание всех четверых сразу переметнулось на него. Лицо жертвы выражало облегчение, остальные же парни явно разозлились, что им прервали забаву. Вдруг на морде коротышки появилось удивление.

- Хаа, Ворон, что ли? Сто лет не виделись! Как жизнь? Смотрю, нехерово так? – казалось, он сейчас лопнет он фальшивой радости.

Антон холодно посмотрел на него сверху вниз и промолчал. Видимо, лысый ожидал другой реакции, поскольку его лицо скривилось, будто его замучил запор.

- Че, забыл что ль меня? – субчик смачно сплюнул, – А я, еб ты, помню.

Если он ожидал, что Антон начнет его о чем-то спрашивать, то просчитался.

- Да мне плевать, - не меняя тона, оповестил его Ворон, – Съебывайте отсюда. Даю пять секунд. Раз…

Коротышку аж всего перекосило. Кажется, он окончательно лишился дара речи.

- Два…

- Три…

- Ах ты, гандон! -опомнившись, гопник размахнулся и ударил Антона под-дых. Вернее, попытался.

Горестно вздохнув, Ник отправился вылавливать из этой кучи-малы, собственно, спасаемого.
Длинноволосый парень сидел на корточках, прикрыв голову руками и боясь пошевелиться, когда кто-то сильным рывком его поднял и оттолкнул в сторону.

- Чт…?

- Заткнись! – рявкнули ему в ухо и, схватив за ворот рубашки так, что чуть не задушили, потащили куда-то дальше.

- Все, стой, - велел ему все тот же злой голос, и только тогда парень сообразил открыть глаза.

Смотря на хлопающего глазами возвышающегося над ним, как Эйфелева башня, субъекта, Кот испытал стойкое желание его убить. Такой вечер испоганил, паскуда!

- Стой тут и не дергайся, - велел он.

- А твой друг? – неуверенно промямлил хиппарь, – с ним все нормально будет?

- Ну, без тебя уж точно как-нибудь обойдется, – съязвил рыжий, презрительно смерив парня взглядом.

Помолчав, он все же добавил.

- Ворон этих упырей на раз-два размотает. Можно его тут подождать, скоро он уже всех там уделает.

В противоречие своим словам Ник направился обратно к месту драки.

- Эй, ты куда? – испуганно спросил хиппарь, засеменив следом.

- На шоу полюбоваться, – буркнул Котов, не останавливаясь. Дойдя до места, где уже хорошо просматривалось все, что происходит, он остановился и непринужденно привалился к стенке, будто действительно наблюдал представление. Как он и говорил, проблем у Ворона пока не возникало. Он легко уходил от неуклюжих атак двоих парней, которые больше мешали друг другу, чем действительно нападали на Антона. Борзый коротышка вообще уже валялся в отключке.

Но когда Кот переводил с него взгляд, что-то его насторожило. Не поняв еще толком, что происходит, он уже кинул вещи на землю и выхватил у прижавшегося рядом патлатого его железную трубу. В те же мгновения коротышка резво вскочил и ломанулся на занятого в это время его приятелями Ворона. В его правой руке блеснул нож.

- Сзади! – заорал Ник на бегу, понимая, что не успевает. Но от его крика лысый рефлекторно приостановился. На какие-то пару мгновений… Но этого Коту хватило, чтобы добежать и со всей силы треснуть его по голове трубой.
Гопник покачнулся и рухнул носом в асфальт, из его руки выпал складной нож.
Остальные двое тоже были не в состоянии больше драться. Кажется, они уже давно держались на чистой злости лидера их шайки, и теперь попадали где стояли.

Кот позволил забрать трубу подбежавшему к ним спасенному. Тот вцепился в нее, как в ребенка, и тут же начал внимательно осматривать.

- Тубус помялся, – расстроенно пробормотал он, оглаживая руками место вмятины.

- У тебя какие-то претензии? – устремил на него уничижительный взгляд Никита.

- Н-нет, – икнул тот и замотал головой.

Котов усмехнулся. Опустив взгляд на руки и увидев, что они дрожат, он спешно засунул их в карманы кенгурушки.

- Ну что, классно размялись? – улыбаясь во все тридцать два, к ним подошел Антон и хлопнул друга по спине.

- Да охренеть прям, – процедил Кот, не поворачивая к нему головы.

- Парни, спасибо, что выручили! – влез в разговор хиппарь, оторвавшись, наконец, от своего тубуса.

- А, ты еще здесь? – спросил Ник, всем своим видом показывая, что можно было бы уже и свалить.

- Ну конечно, не могу же я не отблагодарить своих спасителей! – разулыбался парень. Он весь как-то сразу оживился, с трудом верилось, что этот человек еще пару минут назад поскуливал от страха.

- И чем же ты нас можешь отблагодарить? – с сомнением осмотрел его Кот. Что-то он сомневался, что у этого придурочного даже кошелек имеется.

Патлатый плутовато улыбнулся и подозвал их подойти поближе. Когда парни нехотя исполнили его просьбу, он подмигнул им и жестом фокусника извлек откуда-то пакетик с сушеной травкой внутри.

- Не хотите оттянуться?

Отредактировано AkiShadow (2013-07-18 22:33:07)

С момента, когда вся школа узнала о том, что он гей, прошло всего несколько дней. Но Миша уже сполна успел ощутить и понимание, и толерантность своих одноклассников. На следующий день парень, как обычно, сел за вторую парту по центру, но быстро понял свою ошибку. На первом же уроке за шиворот ему засыпали ворох фантиков от жвачки и карандашную стружку, потом приклеили к спине стикер с надписью: «отсосу за 100 руб.». Конечно, это были просто детские выходки, на которые и обижаться-то стыдно. Но игнорировать их почему-то не получалось. Возможно, он и сам был недостаточно взрослым.

Теперь Миша уже сидел за последней партой у стенки. Как только заканчивался урок, он первым старался выбежать в коридор, пока одноклассники не начали свои приколы. Конечно, его поддерживал Дима, и парень не знал, что делал бы без друга. И все равно…от осознания того, что люди, с которыми еще вчера они вместе болтали, смеялись, гуляли, жаловались на учителей, люди, которые знали его уже много лет, вот так просто отвернулись… От того, что он стал презираем ими или и вовсе перестал для них существовать только потому, что любит кого-то, у кого нет груди… От этого было и больно, и тошно.

Саня Сухоруков, сидящий в левом ряду, повернулся к нему и несколько раз выразительно толкнулся языком в щеку, делая характерный жест рукой. Его приятели заржали. Миша невольно покраснел и отвернулся, уставившись в парту. Предательские слезы навернулись на глаза, но парень сильно ущипнул свою ногу под партой, приказав себе держаться.

- Отстаньте от него! – зло крикнул Дима и положил ему руку на плечо. – Не обращай на этих козлов внимания, они того не стоят.

Блондин тихо «угукнул», все так же не поднимая взгляда от парты. Вьющиеся шелковистые волосы завесили его лицо, отгородив от остального мира ненадежной ширмой. «Будь он девушкой, все эти придурки за ним как собачки бы бегали и в рот смотрели», - подумал Дима. Но его друг был парнем, и сколько бы у него ни было достоинств, эти ограниченные уроды никогда не простят его за то, что он не такой, как все.

Со звонком Миша привычно уже постарался незаметно проскользнуть к выходу, но дорогу ему преградил все тот же Саня. Он стоял в проходе, расслабленно прислонившись к парте и насмешливо глядел на блондина.

- Ну че, голубок, хочешь пососать мой леденец?

Не отвечая, Миша попробовал пройти мимо, но одноклассник резко выставил ногу, из-за чего блондин споткнулся и чуть не упал.

- Ну что же ты так неаккуратно. Или хочешь упасть в мои объятия? – с издевательским участием спросил Саня. Он веселился, словно все происходящее было интересной забавой.

Как же Мишу это все достало!

В отчаянном жесте он вскинул голову, уставившись на обидчика снизу вверх, и выкрикнул:

- Ты сам, что ли, хочешь?!

Лицо одноклассника мигом перекосило. Миша, сам не ожидавший от себя такой наглости, невольно попятился назад.

- Ты че, ебнулся, педрила? – Саня с силой оттолкнул Мишу от себя, и тот больно врезался спиной в парту. – Еще раз заикнешься о таком, я тебе твой хер в твою же жопу засуну, если от Ворона мало получил. Понял, уебок?

- Не прикасайся к нему, - зло процедил Дима, неожиданно вклинившись между ними и загородив друга.

- Че ты вякнул? – сощурился Сухоруков. – Ты хрена ли за этого педика заступаешься? Или втюрился в него?

Дима сжал зубы, но промолчал, хотя затолкать придурку обратно в глотку всю ту грязь, что он на них выливал, хотелось нестерпимо. Но воспоминания о том, как беспомощен он оказался в настоящей драке, были еще слишком свежи.

- Пошли отсюда, - вместо этого кинул он и, взяв Мишу за локоть, направился к выходу.

Когда они отошли достаточно далеко от кабинета, блондин, наконец, перестал бороться с собой и расплакался.

- Ну, ты чего? – Дима притянул его к себе и похлопал по спине. – Тише, тише. Не расстраивайся из-за этих уродов.

Немного успокоившись, Миша вдруг серьезно посмотрел на друга.

- Не говори, пожалуйста, Вове, – попросил он. – Если он узнает, он же… он же…

Парень снова заплакал. Вове тогда действительно сильно досталось. Переломов и повреждений внутренних органов, слава богу, не было, но несколько дней он даже не мог без боли двигаться. Не подавал виду, конечно, но Миша же не слепой. И теперь блондин был даже рад тому, что они учатся в разных классах.

- Ну… - засомневался Дима. – Думаешь, это правильно – скрывать от него?

- Обещай мне, – настойчиво повторил его друг. – Обещай мне, Дима.

- Ладно, - все-таки сдался парень, все еще не уверенный, что поступает правильно. Но Вова, действительно, мало что мог сделать в этой ситуации, да еще в своем состоянии.

Их появление в «харчевне», как называли подъезд напротив школы, уже не один год служивший главной курилкой и местом встреч старшеклассников, сразу вызвало оживление. Несколько попавших сюда случайно ребят быстро затушили свои сигареты и поспешили незаметно исчезнуть. Остальные, считающие себя их с Вороном приятелями, радостно улыбались и здоровались.

- Привет! Ворон, не ожидал тебя увидеть. Где пропадал? – сразу же засыпал Антона вопросами невысокий полный парень с разросшимся на пол лица носом-картошкой.

- Да че ты? Меня пару дней не было, - Отмахнулся от него брюнет. – Есть прикурить?

-Ага, сейчас, - мигом отозвался парень. Порывшись в карманах, он протянул Ворону зажигалку. Тот кивнул в знак благодарности, прикурил сигарету и, вернув зажигалку хозяину, отвернулся от того, сразу потеряв интерес.

- Нет, ну а все же? – не унимался толстяк.

- Отвали, Герыч, – бросил Антон. Этот приставучий парень его раздражал. - Меньше знаешь, крепче спишь

- Ладно, ладно, усек, - сразу пошел тот на попятный, уловив в голосе Воронова угрожающие нотки.

- Кстати, ты бабло мне когда отдашь? – вмешался в разговор Ник. Увидев наигранно недоуменный взгляд большеносого, скривился. – И только вякни мне тут, что забыл.

Герыч ненатурально рассмеялся.

- Да ты что, Кот? Отдам все, отвечаю. Только сейчас с баблом напряг…

- Понятно. Сдрысни, пока я добрый, - прервал его Ник. Парня дважды упрашивать не пришлось. Впрочем, друзья не сомневались, что это ненадолго. Герыч – он как банный лист.

- Здравствуй школа, блин, – пробурчал Котов, пнув кроссовкой валяющуюся на асфальте пустую консервную банку.

- Ого, парни, только пришли, и уже всех строите, – раздался веселый голос, и к ним подошел улыбающийся парень с забавно торчащими во все стороны темно-русыми волосами. – Хотя этот тупорылый уже всех тут достал. Так что респект вам.

- Санек, здорова! – обрадовался Антон.

- Привет, – более сдержано поприветствовал приятеля Ник, впрочем, тоже не скрывая улыбки.

- Парни, как круто, что вы пришли. А то тут сдохнуть можно. Одни педики и ботаны кругом, – встав в театральную позу, он воздел руки к небу. – О мир, за что ты так жесток со мной?

- А что же твоя Ленка? – поинтересовался Ник. – Или все-таки образумилась и бросила, а?

- Эй, эй! – Саня замахал руками, скорчив страшную рожу. – Слышь, не шути так! И вообще, завидуй молча.

- Чего, кому завидовать? – «не понял» Кот, старательно делая недоуменное лицо.

- Так, брейк, парни, – скомандовал Ворон, посмеиваясь.

- Ок, ок. Мир, - с наигранной церемонностью русоволосый протянул Нику руку. Тот скептически ухмыльнулся в ответ, но на рукопожатие ответил.

- Эй, это кто тут ботан, а?

Привалившись к стенке, на них смотрел высокий широкоплечий парень в одной свободной футболке и джинсах, с темным ежиком волос на голове и широкими нахмуренными бровями.

- Ты, кто же еще? – и глазом не моргнул Саня, нахально глядя на подошедшего снизу вверх.

- Ах так? – здоровяк грозно смерил русоволосого взглядом, на что тот скорчил невинное лицо. – Дождешься, урою нафиг.

- А меня Ворон защитит, – не растерялся нахал.

- Ага, размечтался, – Антон скрестил руки на груди и насмешливо посмотрел на приятеля. – Сам выкручивайся.

- Привет, парни, - словно только что их заметив, наконец, поздоровался здоровяк и улыбнулся, что с его словно вытесанными из камня чертами лица смотрелось жутковато.

Впрочем, и Ворон, и Ник, и Саня знали, что на самом деле Серый добрый малый, так что на его угрожающую внешность давно уже не обращали внимание.

Немного поболтав с приятелями и выкурив пару сигарет, Антон с Ником решили, все-таки, пойти в школу.

- Да ну, парни, там херня одна. Пойдем смотаемся куда-нить, а? – заныл Саня. Даже его торчащие волосы, казалось, поникли. – Ну я же только что съебался оттуда.

- Да нахрен вообще сюда переть тогда было, - резонно заметил Антон.

- Можешь не идти, - бросил Ник, ввинчивая окурок в стену.

- О, ну спасибо, разрешил, - буркнул Сухоруков, а сам между тем уже подбирал кинутую в угол сумку.

- А у нас сейчас что, хоть? – спросил Антон у Никиты.

- А хрен его знает, – пожал плечами тот. – Разберемся.

Они попрощались с Серым и отправились в школу. Саня всю дорогу что-то недовольно бурчал, но не отставал.

Миша не знал, сможет ли он держаться достойно, если к нему снова начнут сегодня приставать. А потому в класс возвращался с еще большей опаской, чем обычно, уперев глаза в пол и всеми силами стараясь слиться с интерьером. Но, к счастью, Саня в классе так и не появился. Видимо, свалил с уроков, как обычно. А остальные одноклассники хоть и продолжали свои приколы на уроках, но на переменах не приставали, занятые своими делами. Учебный день подходил к концу.
Миша шел по коридору с Вовой и Димой, те о чем-то беззаботно болтали, и холодный комок в груди стал медленно рассасываться. Как вдруг он увидел…

- Миш, ты чего? – спросил Вова, заметив, что его парень вдруг резко остановился и куда-то уставился с трудночитаемым выражением на лице.

Вздрогнув, Миша перевел на него взгляд и нервно улыбнулся.

- Н-ничего. Показалось кое-что, просто.

- Точно? – внимательно посмотрел на него Вова.

- Да. Конечно, – на этот раз улыбка блондина была уже вполне искренней. – Пойдемте, а то опоздаем.

Нет, ему не показалось. Он был уверен, что увидел в коридоре Сухорукова и двух идущих с ним людей, которых Миша предпочел бы никогда больше не встречать. По спине парня неожиданно пробежали холодные мурашки. Неужели он тогда так разозлил одноклассника, что тот решил ему отомстить? Но зачем ему понадобились те страшные парни? Значит ли это, что он хочет отомстить не только ему, но и Диме тоже? А, что, если они побьют и Вову? Они же теперь знают… Нет, Миша не мог этого допустить. Его друзья и так слишком много из-за него рисковали, теперь и ему пришло время сделать что-то для них.

Он вышел минут за десять до конца урока, отпросившись в медпункт, а сам направился к кабинету русского языка, где сейчас занимался десятый «б», и стал ждать.

Ник еле отсидел этот урок. Казалось, что минуты тянутся бесконечно. Монотонный голос учительницы навевал сон, но ее же постоянные взвизги не давали действительно отключиться от происходящего. Суффиксы, не суффиксы, кому какая нахрен разница?

- Аа, сейчас сдохну, - пожаловался Антон, будто читая его мысли. - И как кто-то каждый день эту муть слушает?

- Не знаю, – искренне ответил его друг.

Они уже вышли в коридор, когда путь им преградило что-то мелкое и блондинистое. Оно вытаращилось на них огромными ошалелыми глазами и, заикаясь, промямлило что-то вроде: «Б-б-ьвейм-м-ен-нянопжлйстанетвргйм-м-оихдрвзй.»

- Че? – нахмурился Ворон. Ник настороженно посмотрел на друга. Кроме вполне естественного в данной ситуации раздражения лицо Антона ничего больше не выражало, но Кот был уверен, что он узнал пацана. – Ты что мелешь?

Блондин замолчал, словно его резко стукнули по голове, а потом вдруг зажмурился и выпалил:

- Можете бить меня! Но, пожалуйста, не бейте моих друзей!

Антон весь напрягся, его глаза опасно сузились, а на скулах заиграли желваки. Еще немного, и могло произойти что-то страшное.

- Так, отойдем, – грубо кинул Ник и, схватив паренька за рукав, бесцеремонно отволок его в сторону, не дав никому опомниться.

- Значит так, слушай сюда, – он угрожающе надвинулся на Мишу. – Я в душе не ебу, какого хера тебе надо и где ты ударился башкой, но слушай меня внимательно.

Он притянул опешившего паренька к своему лицу за ворот рубашки и посмотрел ему прямо в глаза.

- Увижу тебя или твоих дружков рядом с Вороном, и вы пожалеете, что он вас не урыл тогда. Причем мне похер, кто это будет, закопаю всех троих. Ферштейн?

- Д-да, – промямлил блондин.

Оттолкнув Мишу от себя, Ник еще раз внимательно на него посмотрел и вдруг скривился, будто съел кислый лимон.

- Да пошел ты, – непонятно к чему бросил он и стремительно направился прочь.

И Ворон, и Ник уже давно скрылись из виду, а Миша так и остался растерянный стоять посреди коридора, пытаясь осмыслить, что сейчас произошло. Там его и нашел Вова.

- Где ты был? – взволнованно спросил его парень. – Дима сказал, ты с урока ушел. Ты заболел?

Он посмотрел на покрасневшие глаза Миши.

- Ты плакал?

Плакал? Он столько плакал за сегодня, что уже сбился со счету.

- Я такой идиот, – блондин придвинулся к Вове и спрятал лицо у него на плече. – Прости меня.

- О чем ты говоришь? – растерялся парень. Кинув взгляд в сторону, он увидел, что вокруг них начинают собираться ученики, с интересом наблюдая за разыгрывающейся сценкой в ожидании нового развлечения.

Мягко взяв Мишу за плечи, Вова немного отстранил его от себя и внимательно посмотрел ему в глаза.

- Пойдем туда, где нам не помешают, и ты мне все расскажешь, хорошо?

Блондин неуверенно кивнул, и Вова повел его за собой. Ближайшим местом, где можно было спастись от толпы народу, был мужской туалет на втором этаже, официально закрытый на ремонт. Хотя рабочих еще никому увидеть не удавалось.

Зайдя внутрь, Вова огляделся и, никого не обнаружив, плотно притворил за ними дверь.

- Мишенька, что тебя тревожит?

Блондин не смотрел на него и только молчал, уставившись в пол.

- Что-то происходит у тебя в классе? Пристают? – догадался Вова.

Миша невольно вздрогнул от неожиданности, и его парень это заметил.

- Это так?

- Н-нет, – запинаясь, пробормотал блондин.

Вова нежно взял Мишу за подбородок и приподнял его лицо, заставив посмотреть на себя.

- Пожалуйста, не надо от меня ничего скрывать.

- Я… я не скрываю… просто… - тихо пробормотал Миша, не зная, как объяснить.

- Я не знаю, что произошло, но я не могу видеть, как ты страдаешь. Пожалуйста, пойми, что всегда можешь довериться мне, – Вова говорил тихо, будто боясь спугнуть. - Может, из меня и не лучший защитник, но я обещаю, что сделаю все, чтобы им стать. Я никому не дам тебя в обиду.

Миша прижался к нему, ощущая такое родное и надежное тепло.

- Нет, ты лучший.

Резко грохнула, распахнувшись, дверь дальней кабинки.

- Бля, вы тут совсем охренели? – напротив них, злобно нахмурившись, стоял Кот. Свет из окна бил ему в спину, и медные волосы вздымались огненным ореолом. – Уже и посрать без вас нельзя.

- Туалет сломан, – заметил Вова. Миша стоял рядом, прижавшись к нему и онемев от страха.

- На хер иди, - прорычал Ник. – «Защитник» бля, тоже мне. Сейчас сблевану.

Он стремительно прошел мимо них, распространяя за собой терпкий запах сигарет, и со всей дури хлопнул дверью.

«На хер вообще эту школу», подумал Никита. Все, он находит Ворона, и они сваливают отсюда.

Сразу идти домой никому из них не хотелось. Веселиться тоже, но неожиданно их нашли Саня с Серым, и они вчетвером поболтались по району. Под вечер у приятелей обнаружились какие-то дела, и Ник с Вороном снова остались вдвоем.

Они купили пива и поднялись на крышу девятиэтажки. Вечер был удивительно теплым для позднего октября, а небо ясным, так что парням открылся прекрасный вид на садящееся за дома тусклое солнце. Но им было наплевать на закат, они просто расслабленно сидели, потягивали свое пиво и дымили «Парламент». Говорили мало, каждый думал о чем-то своем.

- А ты будешь меня защищать? – неожиданно спросил Ник, задумчиво глядя куда-то вдаль перед собой.

От такого вопроса Антон аж поперхнулся пивом.

- Чего? – удивленно спросил он. – Защищать тебя? Ну ты даешь.

Он громко рассмеялся, закинув голову назад.

- А ты че, трахнул любовницу мафиози? – отсмеявшись, спросил Ворон с напускной озабоченностью на лице.

- Что? Что за бред? – возмутился Кот, резко поворачиваясь к другу.

- Да, правда, ты б сначала грохнул ее хахаля, – все веселился Антон.

- Да иди ты, – бросил Ник и, откинувшись на спину, затянулся.

Несколько секунд оба молчали, и безветренную неподвижность воздуха нарушал лишь струящийся вверх дымок от тлеющих сигарет.

- Не знаю, что стукнуло тебе в башку, - наконец, заговорил Ворон. Тон его голоса изменился, став тихим и серьезным. – Но я думаю, ты знаешь, что всегда можешь положиться на меня.

Он глубоко затянулся и выпустил в небо густой белый дым.

- И ты единственный человек, на которого всегда смогу положиться я. Доволен? – под конец вся серьезность снова исчезла из его голоса, словно была лишь мороком, уступив место раздражению на то, что его развели на такое неловкое признание.

- Да, – неожиданно даже для себя, Ник улыбнулся. Доволен.

Отредактировано AkiShadow (2013-08-29 16:37:09)

sirenia
Спасибо за такой развернутый отзыв. Я очень рада, что Вам понравилось)  Ну, спойлерить я Вам не буду, а то неинтересно)
Ахах, мне понравилось это Ваше "увы". Ну да, завидовать я ему, наверное, не стала бы))

Ахаха в точку, бывает такое)

Ок, я только за за)

Что чувствует человек, прыгнувший с крыши? В те мгновения, когда асфальт стремительно несется к нему навстречу. Когда уже ничего нельзя изменить. Он умер, как только сделал роковой шаг в пустоту. Но еще несколько секунд, несколько ударов сердца в обреченном теле он будет сознавать себя. В эти бесконечно долгие пару мгновений.

Ник прижимал к себе Антона. Прижимался губами к его губам. И это был не поцелуй. Это был нож, вспарывающий живот. Петля, ломающая шейные позвонки. Последний шаг в пропасть.

А потом он умер.

Ворон с силой оттолкнул Ника от себя. На его лице читался полнейший шок. Брюнет явно еще не мог осознать, что произошло.
Как-то механически он вытер губы рукавом. Карие глаза, в темноте казавшиеся беспросветно черными, уставились на Кота.

- Какого хера? – прохрипел Антон. Так тихо, что еле услышал сам.

Его друг молча стоял напротив.

- Какого хера?

Ворон все повторял и повторял свой вопрос, пока он не превратился в крик. А Ник стоял, не шелохнувшись, не издавая ни звука в ответ.

- Какого хера, я тебя спрашиваю?! – взревел Антон.

И только тогда, оглушенный этим криком, Кот смог, наконец, разлепить губы и выдавить из себя ответ.

- Я тебя люблю.

Произнести эти слова было не так страшно, как ему представлялось. Страх остался где-то позади – за чертой, которую он уже переступил. Вместе с сомнениями. Вместе с возможностью повернуть все вспять.

- Что?!

- Я тебя люблю.

Оглушенный, Ворон отступил назад, словно пропустив невидимый удар.

- Ты… ты… - брюнет умолк, переводя дух, - блять, Ник, что за нахер? Не смешно ни хуя.

- Я не смеюсь.

- Бля… пиздец… так, спокойно, - Антон схватился за голову, глубоко зарывшись пальцами в волосы.
Нервно принялся мерить шагами комнату. – Ты набухался и не соображаешь, что несешь.

- Я пьян не больше твоего. И я отвечаю за свои слова, - Никита говорил холодно, отстраненно. Он стал вдруг таким далеким. Чужим.

- Ты несешь бред! – в отчаянии воскликнул брюнет.

- Бред! – повторил Воронов, пытаясь пробиться к сознанию друга, донести до него, насколько нелепа ситуация, в которой они оказались.

Лицо Кота вдруг исказилось, на нем не осталось и следа деланного равнодушия, словно Антон разбил надетую на него маску.

- Это ты несешь бред! – заорал в ответ Никита. – Разуй глаза, мать твою! Я сказал, что влюбился в тебя! Втюрился! Запал!

Он замолчал на миг, захлебнувшись собственными словами. Но тут же заговорил снова, не давая ни Антону, ни себе пощады:

- Знаешь, кого я представляю, когда дрочу? Кто мне снится? Ты. Это все ты. У меня встает на тебя, ты понимаешь или нет?!

Говоря, Ник надвигался на Ворона, так что теперь мог видеть в его расширяющихся глазах…
В полумраке комнаты он не мог ничего увидеть. Но воображение рисовало его же искаженный брызжущий слюной образ, отражающийся в зрачках друга.

Не в силах больше это слышать, не сознавая еще, что делает, Ворон сжал кулак и врезал по рту, лившему всю эту грязь.
Ник отшатнулся. В повисшей тишине он поднес руку к разбитым губам и словно в изумлении уставился на окрасившиеся красным пальцы.
Их взгляды снова встретились. И снова Кот не смог ничего прочесть по глазам друга.
Антон отвернулся. Нашел на кровати и надел свою футболку, обулся. На краю сознания Ника пронеслась мысль, что зря Света не настояла на том, чтобы они оставили обувь в прихожей. Теперь будет драить всю квартиру.

Вообще-то, от осознания того, что не ему одному будет херово, должно бы стать легче. Но ничего подобного. Возможно, это канает, только если тебе в принципе не похер на других.

- Я ухожу, - резко бросил Ворон и направился к двери, старательно не смотря на Ника.

Но тот преградил ему путь, заслонив собой дверь.

- Нет.

- Что? – брюнет даже опешил от такого.

- Ты не уйдешь, пока мы во всем не разберемся.

- Ты не понимаешь? То, что ты тут наговорил, это, - Антон сжал кулаки, - отвратительно.

Ник дрогнул, но не двинулся с места.

- Знаю.

- Я не хочу тебя сегодня видеть, - сказал Ворон. Он по-прежнему не смотрел своему другу в глаза.

- Мы должны решить все сегодня, - настаивал на своем Ник. Он был уверен, что сейчас нельзя отступать. Потому что не знал, наберется ли потом смелости не пойти на попятный.

- Хватит! Свали с дороги! – Антон продолжил идти к выходу, оттолкнув Кота в сторону.

Рыжеволосый парень замер на мгновение, смотря на друга бешеными глазами, а потом вдруг кинулся к нему, больно вцепившись ему в руку.

- Отпусти!

- Нет!

- Пусти, сказал! – Антон вывернулся из захвата, но снова был пойман цепкими руками.

- Ты не выйдешь отсюда, пока я могу тебя держать, - сбивчивый от борьбы голос Ника раздался у самого его уха. Не ожидавший этого брюнет рефлекторно ударил в ту сторону. Послышался приглушенный стон, и цепляющиеся за него руки наконец-то отпустили Ворона.

- Я не дам тебе сбежать, пока до тебя не дойдет, - просипел Кот, согнувшись от боли от полученного удара, но продолжая прожигать Антона каким-то ненормальным решительным взглядом. Так, должно быть, смотрели летчики-камикадзе, отправляясь на задание. – И если тебе одного раза мало…

Не договорив, он кинулся на Ворона. Тот замешкался лишь на какое-то мгновение. Но этого оказалось достаточно, чтобы их губы снова соприкоснулись. И в ту же секунду Кот уже сгибался пополам от удара, со свистом выпустив из легких воздух. Он поднял глаза, и который раз за вечер их взгляды перекрестились.

Антон наконец-то поверил. Не умом, сердцем, уже принял эту правду. То, чего он так старался избежать, все-таки случилось. И виноват в этом был только один человек. Который растянул рот в карикатурной улыбке и произнес окровавленными губами:

- У нас было уже два поцелуя. Я и мечтать о таком не мог.

Улыбающийся разбитыми губами Ник – последнее, что Ворон запомнил перед тем, как его накрыла волна ярости.

Единственное, что в любой ситуации, при любом освещении мог, видимо, разобрать Никита – это просыпающийся в друге зверь, бешенство, зарождающееся в глубине его глаз.

Антон весь подобрался и без лишних разговоров замахнулся для удара. Ожидавший это Ник проворно отскочил, но Ворон не дал ему отдышаться, мгновенно сократив дистанцию. Без промедления он ударил его в лицо, и Кот согнулся от боли, не в силах ей противостоять, и кровь из разбитого носа потекла у него по губам и подбородку. Антон схватил его и ударил коленом в живот, ударил кулаком, снова ударил в лицо. Левый глаз уже невозможно было открыть из-за заливающей его крови из рассечённой брови. Никто из них уже не понимал, что происходит. Ник почему-то не пытался дать сдачи, он даже больше не уклонялся от ударов. Но продолжал стоять. Потом ни один из них не сможет вспомнить, что же они творили. Они оба сошли с ума.

Наконец, Ник упал на пол. И больше не поднялся.

Антон пнул его ногой, но Кот не шелохнулся. Ворон окликнул его, но никакого ответа.

- Ник?

- Ник?

Ворон будто очнулся. Перед ним лежал его друг. Все лицо его было залито кровью. Разводы крови на полу. Кровь на руках Антона.

Он наклонился к Никите. Неуверенно тронул его за плечо.

Кот приоткрыл могущий еще видеть глаз и уставился им на Антона. На склонившегося над ним Ворона. И засмеялся.

Он лежал на полу и хохотал, не в силах остановиться.

Тогда не шум ссоры, не звуки драки, а его смех, разнесшийся вдруг по квартире, заставил всех ее ночных обитателей стечься к их комнате.

Но он об этом не знал, а если бы и знал, ему было плевать. Он валялся, избитый, с залитой кровью рожей, и ржал как больной, глядя на свою склонившуюся над ним любовь. На избившего его друга. Это правда было смешно. Он понял, насколько это было смешно.

Ворон шарахнулся назад. Распахнул дверь, чуть не прибив оказавшуюся за ней Свету, и вышел прочь.
Не говоря ни слова вопрошающе смотрящим на него людям, он подхватил в прихожей свою сумку и ушел домой. Марина почти в отчаянии посмотрела на друзей, но встретив в ответ лишь такие же ничего не понимающие взгляды, поведя головой то в сторону входной двери, то в сторону комнаты, где остался Ник, потупилась и тихонько ушла в Светину спальню. Лена в темноте поймала Санину руку. Он в ответ легонько сжал ее, и они вернулись к себе.

Ник ничего этого не видел. Он, кажется, отрубился, когда Антон вышел из комнаты, и пришел в себя уже от того, что его щека онемела от холода. Приоткрыв один глаз, он увидел нависшие над ним сиськи в разрезе декольте.

- Что…? – прохрипел он. В сознании все мешалось.

Грудь отодвинулась, скрывшись из зоны видимости его глаза. Несколько секунд он наблюдал потолок, пока перед ним не появилось Светино лицо.

- Я не знала, что тебе Марина нравится, - сказало оно.

- Что? – попытался удивленно вскинуть брови Ник и тут же поморщился от боли. Источник холода тут же переместился ему куда-то на лоб.

- Прости меня, я правда не знала, - глаза девушки были красные и припухшие. Но Кот сейчас был не в состоянии думать, почему. Он вообще с трудом улавливал смысл их разговора.

Когда в голове немного прояснилось, он сел, оттолкнув от себя заботливо мельтешащую Свету. Отыскав взглядом кровать, указал на нее девушке:

- Я тут рухну, ок?

- Д-да, конечно, - девушка замялась, теребя в руках полотенце со льдом и не зная, что делать дальше.

Никита разрешил ее сомнения.

- Выйди… пожалуйста, - говоря, он уже не смотрел на нее, невидящим взглядом уставившись куда-то вдаль.

Света легонько кивнула и вышла, притворив за собой дверь.

Антон вернется домой только на следующий день, со следами от зубов каких-то районных упырей на костяшках. Саня и Лена до самого утра не скажут друг другу и слова, хотя никто из них не уснет. Света будет плакать всю ночь, обнявшись с плюшевым медведем, а Марина сделает вид, что не замечает этого. Она будет лежать на кровати к ней спиной, жалея подругу, но втайне радуясь – ведь впервые в жизни из-за нее дрались парни. Обращение Ника, конечно же, уже выветрится у нее из головы.

Следующие дни прошли для Никиты как в тумане. Ворон неплохо его избил – достаточно, чтобы в школе ловить на себе косые или заинтересованные взгляды. Было немного больно ходить, немного больно разговаривать – в общем, боли было достаточно, чтобы в конец не свихнуться. Но Кот, если бы мог выбирать, предпочел бы больше. Отправиться на месяц в койку, например, и чтобы было так больно, что сил размышлять о чем-то другом просто не осталось бы. Возможно, поэтому он так и раззадорил Антона тогда. Но синяки медленно сходили, даже нос – и тот не был сломан. И мысли все больше и больше возвращались к вопросу о том, как жить дальше.
Школьное оживление перед каникулами, контрольные, выставление четвертных оценок – все это Ника словно не касалось. Он видел Антона в школе. Они учились в одном помещении, ходили по одним коридорам, но словно стали незнакомцами. Брюнет даже не смотрел в его сторону, хотя часто Коту казалось, что он чувствует на себе тяжелый презрительный взгляд бывшего друга. Ворон больше не затевал с ним драки, словно даже руки не хотел марать о такую мразь. И Ник не знал, что делать. Он убеждал себя, что заранее был готов к тому, что его признание все разрушит. Что ему наконец-то надо отпустить от себя Антона и жить дальше. Но как жить без лучшего друга, Кот не знал. Он просто не мог представить свое будущее без Ворона. Он теперь просто существовал.

Как-то на перемене Ник пошел в закрытый туалет покурить. Но когда зашел внутрь, то увидел, что в открытое окно уже кто-то дымит. Моросил дождь, и с улицы в помещение холодный ветер заносил мокрые капли.

— Придурок, ты чего дубак устроил? Иди в кабинку кури, если ссышь. — пробурчал Кот, доставая из кармана сигареты.

— Че ты сказал? — сразу набычился парень и резко обернулся. Но, увидев, кто же к нему обратился, он вдруг резко изменился в лице. — К-кот?

Никита его тоже смутно припомнил. Кажется, этот парень иногда вертелся в их компашке. Впрочем, у Кота не было настроения с кем-то болтать. Не обращая больше на соседа внимания, он прикурил сигарету и глубоко затянулся.

— Это так круто, слышь! Я в тебя верю, — вдруг воскликнул парень.

— Что? — Ник удивленно вскинул брови. — Ты о чем, вообще?

— Да ладно тебе! Все же знают, что ты бросил Ворону вызов! — знакомый, чье имя Котов забыл, возбужденно размахивал руками, лопоухие уши топорщились на коротко стриженной голове, и вообще он был похож на макаку.

«Я сделал…что?» — удивился Кот, но промолчал, решив сначала дослушать.

— Ты вышел из банды Ворона, чтобы собрать свою и потом уделать его! — выдал этот пацан.

— Эм… — Ник даже не знал, что и сказать. Такого бреда он еще не слышал. — Что, прости?

Парень немного смутился.

— Все говорят, что вы поссорились и теперь готовы прибить друг друга, — пробормотал он. Замолчав, видимо, колеблясь, говорить ли дальше, все же продолжил. — Ну, некоторые говорят, что из-за бабы. Но это точно же чушь.

— Как быстро летят слухи, — пробурчал рыжий парень. Затушив сигарету, он без слов развернулся и вышел из туалета, не желая продолжать этот разговор.

— Эй, как будешь собирать народ пиздиться, позови меня! — донеслось ему вслед.

Невольно Ник ухмыльнулся. Банду… придумал тоже. Вариант с бабой как раз был ближе к правде.

И уже намного позже, когда уроки, наконец, закончились, и Ник медленно брел домой, сшибая ногой подвернувшиеся жестяные банки, до него вдруг дошло. Он не может жить без Антона. Ну, тогда и не надо. Неправда, что у них не осталось возможности видеться — одна была. И Кот был уверен, что Ворон не откажется от нее. Ник сделает все, чтобы он от нее не отказался.
Раньше в драке он прикрывал его спину – возможно, пришло время встать лицом к лицу.

Отредактировано AkiShadow (2013-08-29 16:50:18)

Не ругай в данной ситуации только Антона) Ник... он тот еще псих, на самом-то деле)
И спасибо за такой развернутый отзыв, интересно узнать мнение со стороны об этой ситуации.

Последние дни перед каникулами тянулись, как старая пережеванная жвачка, и были такими же пресными, с горьковатым привкусом разлагающейся резины. Странно, но Антон приходил в школу почти каждый день, и это было хуже всего. В смысле, хреново было Нику, который уже стал чувствовать себя гребаным призраком. Если Ворон и смотрел случайно в его сторону, то его взгляд сразу же равнодушно скользил дальше, уделяя Никите внимания не больше, чем какой-нибудь табуретке. Под таким взглядом просто невозможно было что-то делать. Разговаривать с человеком, когда он смотрит на тебя такими глазами, а уж тем более попытаться бросить ему вызов, это, ну знаете, глупо, в общем.
В долгожданную пятницу школьники написали последние гребаные контрольные, получили последние гребаные оценки и "послания любви" от учителей и наконец-то смогли закинуть сумки с учебниками в дальний угол. Никита понятия не имел, что там собираются делать его одноклассники - искать приключения на свои мягкие места или просто продрыхнуть до конца каникул. Для него наконец-то настала передышка. Счет, типа, ноль к тремстам, садитесь на скамейку и подготовьтесь перед тем, как жизнь Вас снова поимеет в зад.

Оглянувшись, Никита кинул на пол сумку и сел на нее, спиной опершись о борт крыши. Перегородка слабо защищала от ветра, но это было лучше, чем ничего. Наверное, нужно было что-то делать. Через неделю снова начнутся занятия, и тогда они снова столкнутся. Возможно, не сразу. Можно надеяться на то, что Антон прогуляет пару дней или, там, неделю. Да хоть месяц. Можно самому прогулять. Но рано или поздно они увидятся, и это возвращало к исходной проблеме. Надо было что-то делать.
Что-то делать, что-то делать. Когда трезвый, как-то хреново думается, все планы сразу кажутся полным отстоем. Какой мудак придумал, что, типа, решиться - уже полдела? Ник прикурил сигарету и глубоко затянулся. Наверняка у этого чела не было такой проблемы, как заставить бывшего лучшего друга снова смотреть на него. Лучшего друга, которому признался, что хочешь с ним трахнуться или что-то вроде того.... мда уж.
Вдруг, как по заказу, зазвонил телефон. Хах, неужели судьба ради разнообразия решила подкинуть ответ? Ник зло ухмыльнулся и достал из кармана мобильный.

- Привет...Ага, да ниче...Там Герыч что ли с тобой?... Да, да, здорово, Герыч... Эй, хватит орать в трубку, придурки, ни хера не слышно... Че? Да пошли Вы... Что, уже нажрались там, да?... Сам нахуй иди... Что хотел, на хую вертел. Это вы мне позвонили, вообще-то... Что? Уши прочисть... Чего? Зависнуть завтра где-нить?... О, ну я и не сомневался, алкашня. Ладно, может, и пойду, все равно делать нехер... Все, до созвона, не сдохните там до завтра.

Никита сбросил вызов, и прежде чем убрать телефон обратно, задумчиво на него посмотрел. Да уж, действительно, решение. Так уж повелось в России - хорошо тебе, напейся. Херово - напейся. Лучше не будет, но если повезет, ненадолго забудешь про свою драную жизнь. Так что, может, и правда бухнуть завтра? Забить на все, а потом вообще махнуть за город на "собаке", "попятить" "вышки" или там забраться в какую-нибудь заброшенную больницу. Думается, с него уже хватит этой сопливой хрени.
Ник встал и от души потянулся, захрустев суставами. Ладно, завтра будет завтра. Сейчас никакие мысли в голову не приходили, а задницу уже порядком подморозило.

Никита вернулся домой, и дверь ему открыла мать. С забранными в пучок волосами, вся такая ненакрашенная и домашняя в безразмерном пушистом халате. Ник беззвучно выругался про себя.

- Тссс, не шуми - папа спит.

- Угу.

Ник прошел внутрь, из-за узкого коридора случайно задев мать плечом и вдруг оказавшись к ней настолько близко, что уловил исходящий от нее запах. И это был не "ив сен лоран", и даже не ее любимый "номер пять".

- Ты готовила?

Она немного зарделась, как девочка, и начала заправлять выбившиеся из прически пряди волос за уши.

- У нас сегодня котлеты. И я сварила кастрюлю щей на неделю. Будешь?

- Ненавижу щи.

- Глянь-те ка, какой привередливый. Иди тогда к себе в комнату. И дверью не хлопай.

Ничего ей на это не ответив, Ник быстро разулся и последовал указаниям. Прошло минут двадцать, как дверь в его комнату тихонечко отворилась, и внутрь, изображая скромность, прокралась его мать. Впрочем, попробуйте сейчас ее выставить, и поймете, что значит пытаться сдвинуть с места нехилый такой комбайн. И не стоит обманываться, что с виду она скорее мопед.

- Можно?

- Входи, - обреченно кивнул Никита. Видимо, у матери опять включился режим "хороший родитель". А это всегда заканчивалось стремно - оставалось только радоваться, что рецидивы случаются нечасто.

- Никит, я сейчас разговаривала с тетей Женей. Ты же помнишь ее? У нее еще сын в университете учится, вы виделись лет пять назад. Знаешь, ему только двадцать один исполнилось, а он уже устроился на работу в юридической фирме. Скоро купит себе автомобиль. А еще идет на красный диплом. И как только успевает? Как думаешь, ты сможешь работать, когда поступишь в университет?

- Не знаю.

- Кстати, я помню, что мы говорили о финансовом. Но я сейчас думаю, что юридический - тоже неплохо. Только их много сейчас, конечно. Но если поступить в хороший... Ты меня слушаешь?

- Да.

- Никит, - она вдруг заговорила таким вкрадчивым голосом и присела на краешек кровати, попытавшись доверительно заглянуть сыну в глаза, - У тебя что-то случилось?

- Нет.

- Точно?

- Да.

- Ну, это хорошо. Тогда не общайся со мной так холодно, - выждав многозначительную паузу, чтобы дать ему время устыдиться, она снова защебетала, - Ну, а что у тебя с девушками? У тебя есть девушка? Кажется, та светленькая, как же ее, Лера, да? Вы встречаетесь?

Хотелось спросить: "Какая еще, на хуй, Лера?" Но это было бессмысленно, и Ник просто промолчал.

- Вы что, поссорились? Зря, все равно лучше с кем-нибудь быть, чем одному.

-...

- Ты чего ухмыляешься? Я что, не права? Вот повыскакивают сейчас все замуж, и кто тебе готовить будет, в квартире убираться? Я не собираюсь. Ты что думаешь, я за тобой до ста лет бегать буду?

- Нет.

Тема, видимо, иссякла, и мать прервала свой монолог, не найдя подпитки в протестах сына. На ее явственно виднелась усиленная деятельность по генерации еще одной банальной до смущения темы. Вот интересно, родители, что, чувствуют, какие мозоли отдавить тебе будет больнее всего?

- Ладно, я понимаю, ты уже взрослый. Но, знаешь, не забывай, пожалуйста, про резинки, - она выразительно понизила голос.

- Чего?

Не то, что бы Ник совсем уж не ожидал такого поворота. Если быть честным, то это было даже закономерно. У этой женщины была удивительная способность свести любой разговор к бабкам или сексу.

- Может, ты думаешь, что не должен об этом беспокоиться, потому что ты парень. Но если девушка забеременеет, у тебя тоже будут проблемы. Представляешь, как сложно быть отцом в семнадцать лет? И где вы возьмете деньги? Честное слово, я тебе тогда ничего не дам, я не для того тебя рожала.

Она говорила, как будто он уже заделал ребенка. Честное слово.

- Ты меня понял? Всегда предохраняйтесь. И еще, я тебе это с детства повторяю: можешь пить, курить, я ругаться не буду. Но никогда не пробуй наркотики, понял? Вообще не смей, если узнаю, дома можешь не появляться!

Кажется, он не только кого-то обрюхатил, но еще и притащился домой с полными карманами героина и косячком в зубах.

- Ты чего не отвечаешь? Ты что, уже пробовал что-то, да? Скажи мне честно?

-Нет.

- Ты не врешь? - интересно, она правда ожидала, что с ней будут честными после того, как она за наркоту пообещала выставить из дома? Это как в боевиках, когда какой-нибудь плохой парень наводит на свою жертву пушку и спрашивает всякую поебень типа: "Это ты украл мой лимон баксов?" Насколько Ник помнил, если у какого-то идиота хватало глупости ответить "да", ему тут же отстреливали яйца. Впрочем, если он говорил "нет" - тоже. Когда это был не главный герой, конечно. Но на главных героев вообще логика этого мира не распространяется.
Просто чудесным спасением стал зазвонивший телефон. Пожалуй, стоило начать поклоняться телефонному богу. Мама мигом вспорхнула с места и улетела в коридор на крыльях уверенности в свою ну просто невъебическую способность быть продвинутым родителем.
Прежде чем закрыть дверь, Ник услышал обрывок ее нового монолога.

- Да, Женечка, представляешь, мой Никита такой легкомысленный. Ума не приложу, что делать с этим мальчишкой. Представляешь, он расстался с Катей, и снова с кем-то встречается, а мне даже не рассказывает...Что? Ну я же мать!... Эх, да, и о будущем совсем не думает. Представляешь?...

Никита хлопнул дверью. Достало.
Он взял со стола старый ноутбук и завалился с ним на постель. Прежде чем открыть, невольно кинул взгляд на треснувшую почти точно по центру оранжевую крышку. Она была неаккуратно залеплена бугрящейся складками и пузырями клейкой лентой, и смотрелось все это довольно уродливо. Но ноут держался так уже года три, и пока нормально функционировал. Если б не это, Кот точно прибил бы тогда Антона. Непрошенные воспоминания отозвались какой-то тихой ноющей болью где-то в нутре. Они тогда учились классе в седьмом, получается. Узнав, что у друга есть компьютер, Антон аж весь извелся от желания его заграбастать хотя бы на день. Но Ник встал тогда в принципиальную позицию, ему не хотелось расставаться с такой клевой игрушкой. И вот, однажды Антон пришел в школу весь такой просто-таки раздувшийся от довольства.

- Ты че такой радостный? - тут же поинтересовался Ник.

Но, вопреки ожиданиям, друг не принялся тут же в красках расписывать снизошедшее на него счастье, а так многозначительно на него посмотрел и демонстративно промолчал. Он еще часа два ходил весь такой надутый и загадочный, выжидая, пока Ник не начнет лопаться от любопытства. Потом он, кстати, признался, что этому трюку у Никиты же и научился. Перед третьим уроком была большая перемена, что означало, что молчать придется полчаса. Естественно, так долго Антон уже выдержать не мог и раскололся, наконец. Оказалось, что он заполучил диск с супер-крутой порнушкой. На скептическое похмыкивание Ника он очень красочно стал уверять, что такую тот ни в жизнь не найдет в инете, и вообще, там телки такое вытворяют, что ему и не снилось, что стопудово он дрочить всю ночь с нее будет. Не то, что бы Никита так уж прямо поверил, правда. Но как-то захотелось проверить, что это за хрень такая, что друг аж кипятком ссыт от восторга. И не то, что бы он хотел отдавать комп Антону, просто так получилось. Так что на следующее утро вместо учебников Ник кое-как затолкал в рюкзак тяжеленный ноут, а вернулся домой уже с одним только диском. Конечно же, фильм был самый обычный, проходная групповушка с огромными каменными членами крупным планом и выбритыми южными и северными полюсами во всех ракурсах. Вечером Ник немного подрочил на эту феерию и лег спать. А на следующий день притащился Антон с виноватой миной на лице и, пробормотав извинения, всучил ему треснутый и неловко заклеенный компьютер. Конечно же, они тогда поссорились. А через несколько дней Нику приснился первый эротический сон с другом. Он тогда так пересрался, что недели две практически не выходил из дому. Потом забил, решил, что это все из-за той порнухи. Хотя сейчас то уже понятно, что хрень это все собачья.
Рецидив произошел где-то через полгода.

Компьютер, подвисая, наконец-то загрузился. С запозданием послышалась привычная мелодия, экран мигнул несколько раз и вроде успокоился, подав сигнал, что сегодня он еще не сдохнет. Ник зашел в интернет и несколько минут бездумно пялился на адресную строку. Неуверенно начал вбивать: "что делать..." Браузер сразу же предложил варианты. "Что делать, когда нечего делать", «что делать, если я – шампунь?» Раздраженно захлопнув крышку компьютера, Никита откинулся на кровати. Черт, он съезжает с катушек. Какого хрена, вообще? Что он собирался искать?
Сидеть одному в комнате было тошно. Сегодня – почему-то особенно невыносимо. Он обещал забить на всю эту херню, он обязательно так и сделает. Но, блять, только не сейчас. В последний раз ведь можно? Всегда же есть эти ебаные "последняя сигарета", "последний стакан", всякая подобная хрень. Мысли скакали бешеными белками в черепной коробке, но стоило принять решение, как они тут же успокоились. Или вообще подохли от шока, и в голове стало как-то спокойно и пусто.

Дождавшись, когда мать натреплется по телефону и зайдет в комнату к отцу, Ник быстро оделся и, осторожно ступая, выскользнул из квартиры. Не хотелось сейчас ничего объяснять - настроения врать не было. А так, если повезет, его и не хватятся до утра.

Было не так уж поздно, но на улице уже давно стемнело - осень, что тут говорить. Фонари высвечивали оранжевые островки на дороге, за границами которых темнота сгущалась так, что невозможно было ничего рассмотреть. Как всегда в этом районе в такое время, было безлюдно. Только изредка одинокие прохожие быстрым шагом кочевали через островки света, торопясь домой или, наоборот, заскакивали в такси или автобус, чтобы свалить из этого места куда-нибудь, где посветлее и поцивилизованней. А еще откуда-то далеко из-за границ освещенных фонарями участков доносились веселые и пьяные мужские голоса, привычные звуки ночных бетонных джунглей.
Ник отмечал это все как-то равнодушно. Только на краю сознания проскользнула мысль, что обстановочка - самое то для третьесортного ужастика. Из тех, где измазанные кетчупом актеры с энтузиазмом вытаскивают друг из друга резиновые кишки, а решившие расширить сферу деятельности порноактрисы изливаются криками и вздохами, когда им по самое основание засаживают нож.
Никита шел быстрым, но ровным шагом. Торопясь, но не переходя на бег, знакомой дорогой, по которой он прошел бы и с закрытыми глазами, столько раз он в самом разном состоянии преодолевал эти метры. Добравшись до квартиры Антона, Кот уверенно позвонил в дверной звонок. Прислушавшись к разлившейся внутри квартиры трели, он подождал несколько секунд и снова позвонил. Внутри послышались какие-то шорохи, но сразу стихли, и Ник не мог с уверенностью сказать, что ему не показалось. Подождав, он снова нажал на звонок и снова прислушался. За дверью было тихо, казалось, что квартира пуста. Но парень не ушел, продолжив методично звонить в дверь. Он нажимал на кнопку со следами облезшего красного лака для ногтей, выжидал с полминуты, снова звонил и снова ждал. Спокойно, не нервничая, он ждал, пока дверь откроют с той стороны.
Прошло где-то с полчаса, а квартира оставалась все такой же безжизненной. Кот в последний раз нажал на звонок и, наконец, опустил руку, безвольно повисшую вдоль тела, и привалился спиной к двери, словно вмиг лишившись сил. Было ясно, что дома никого нет. Оставаться дальше не было смысла. Не торчать же под дверью, как выкинутому коту, в самом деле.
Никита медленно спустился по лестнице вниз, отсутствующим взглядом уставился на открытую нараспашку обшарпанную дверь подъезда и грязные исписанные матершиной и похабными рисунками стены. Да уж, теперь он готов был поспорить, что в жизни не выиграет ни в одной лотерее. Поддавшись какому-то странному порыву, он пришел сюда. Всю дорогу его словно что-то подпитывало изнутри. Нет, не надежда - просто уверенность в том, что он должен сегодня увидеть Ворона. Убежденность, что это необходимо сделать именно сейчас, перед завтрашней пьянкой. Ник даже не знал еще, что собирается делать завтра, но был уверен, что неправильно будет решиться на что-то, не увидев сегодня друга. Бывшего друга, в смысле. Нужно привыкать, даже в мыслях.

Фонарь перед домом тревожно мигал, грозясь издохнуть. Это пиздец всему. И почему люди иногда бывают так уверены в совершеннейшей хуйне, а когда их ожидания не оправдываются, они сразу готовы рассыпаться на сочащиеся болью кусочки? И так каждый раз, сколько бы говна уже ни схавали.

Спасибо, что дождалась) Да, я знаю, что мало. Поверь, я сама себя пилю(

Мне очень приятно то, что ты сазала. Значит, я не зря пишу.
Знаешь, иногда хочется уметь писать такие легкие ванильные рассказы. Правда. Но я так не могу, к сожалению, не могу писать о том, во что не верю)

Каникулы покатились по накатанной колее. Днем Ник нажирался с приятелями, полудрузьями и прочими огрызками социума, с которыми у него имелось хоть что-то, попахивающее знакомством, потом заваливался домой, желая просто вырубиться до утра, но каждую ночь какая-то неведомая сила поднимала его с постели и выбрасывала к подъезду Ворона. Кот всегда приходил в себя уже перед дверью в дом Антона, тупо таращился на нее, а потом разворачивался и медленно брел домой. С того самого, первого вечера, он еще ни разу не поднялся к квартире бывшего друга. Вернувшись домой, Ник еще долго не мог заснуть, а если и засыпал, то сны все чаще превращались в порно с ним и Антоном в главных ролях. И только к утру он наконец так измучивался, что отрубался, проваливаясь в черную дыру, словно был механической игрушкой, из которой вынимали батарейки. А проснувшись, он опять шел пить, и все снова повторялось по кругу. Никита понимал, что нужно вырваться из этой петли, уехать из города, оставить тут все проблемы. Но пока его словно что-то приковывало к месту, не давая дернуться. Поэтому он и сейчас был в каком-то засранном парке в компании других несовершеннолетних алкашей. Ночью, Ник готов был поклясться, шел снег. Но к полудню от него не осталось и следа, и усталую траву покрывали только бурые облетевшие листья да мусор.
Ник отошел отлить в кусты. Вернувшись, он подобрал свою бутылку с пивом и, бросив рюкзак под дерево немного в стороне от основной компании, кинул на него свои кости. Неподалеку в своей блевотине валялось тело какого-то мелкого пацана - его вынесло уже с нескольких банок. Хорошо, было холодно, и от него не разило. Но Коту все равно чудилась вонь, он готов был поклясться, что чувствует запах протухшего мяса, застоявшегося пота и еще чего-то сладко-кислого, от чего желудок содрогался судорожными спазмами. Он никуда конкретно не смотрел, или, вернее, смотрел в никуда, так, кажется говорят. Может, поэтому он заметил человека, который к нему подошел, только тогда, когда тот с ним заговорил.

- Кот, ты что ль?

Ник поднял глаза на говорившего. Перед ним стоял худой коротко стриженый парень среднего роста, в брови и губе металлом поблескивал пирсинг. Глаза у него были немного навыкате, что предавало его лицу постоянно удивленное, слегка безумное выражение, из узкого подбородка торчала ущербная поросль, а сам он был весь какой-то верткий, как угорь на сковородке. И улыбочка у него была такая же верткая, скользящая по лицу.

- Я только привалил, и тут такой сюрприз.

- Ага, здорова, Ден, - как-то вскользь бросил Ник, возвращаясь к созерцанию.

- Блять, ты друга сто лет не видел. Хоть задницу свою подними.

Ага, друг, ебать-копать, нашелся, ахуеть. Вместо того, чтобы встать, Ник равнодушно показал на место рядом с собой. Типа, хочешь, садись, не хочешь, можешь валить.

- Вот ты хуйло, а.

Кот только пожал плечами. Может, и хуйло, только класть ему на это. Денис все же кинул свою сумку и сел рядом. Снял перчатки и убрал обе пары в один карман куртки, а из другого достал банку с пивом.

- Блять, это сколько мы не виделись. С весны, получается? Ахуеть ваще. Ну ты че, как тут поживаешь?

- Ахуенно, - пробурчал Ник и присосался к своей бутылке.

- Мда? А по виду не скажешь. Че, траблы какие?

Все внимание Денис сосредоточил на открывании пива, и ответа, казалось, и не ждал.

- Да заебывают тут всякие.

"Пшшш". Банка, наконец, открылась, и Ден отставил ее в сторону, давая пене успокоиться.

- Слышь, братан, давай без наездов, - предупредил он, - Скажи, что не в настроении, и я свалю, базара нет.

- Забей, - механически откликнулся Кот, так же не смотря на собеседника, -  Дерьмово просто тут как-то.

Денис покосился на него и отвернулся, сделав большой глоток из своей банки. Удовлетворенно рыгнул и немного поерзал на сумке, устраиваясь поудобнее.

- Это да. Но разве не потому мы сюда приходим?

- Ты когда это успел заделаться ебаным философом?

Денис рассмеялся.

- Нет, я уж скорее бизнесмен.

- Да неужели, - равнодушно бросил Ник, совсем не заинтересовавшись.

- Ну да. В колледже дела легче пошли. То да се, как-то верчусь.

Денис явно темнил, напускал тумана. То  ли с целью просто пустить пыль в глаза, то ли этот его бизнес был с душком - было не ясно. Зная его, можно было с одинаковой вероятностью предположить любой вариант, а скорее всего, оба были верны.

- Ага, круто, везет тебе, - на автомате сказал Никита, просто затем, чтобы что-то сказать. На деле же ему было абсолютно плевать на дела знакомого.

- Ну, можно и так сказать. Хотя, скорее просто завел нужные знакомства, - задумчиво протянул пирсингованный, -  Кстати, а где Антон?

Ник ухмыльнулся. Вот уж действительно, кстати. Не забыл, похоже, Денис, как Ворон ему перспективное дельце обломал. Ну что ж.

- А хрен его знает. Чего у меня спрашиваешь?

- Хах, у кого ж мне еще спрашивать? - хмыкнул Денис

- Ну уж точно не у меня, - вернул ему ухмылку Кот.

- Вы что, парни, поссорились?

- Какой догадливый.

На несколько секунд парни замолчали. Ник снова приложился к бутылке.

- Понятно, - вдруг задумчиво протянул Ден.

- Че те, блять, понятно?

- Да так, - загадочно пояснил он и снова замолчал.

- Ну а так, как дела? Все еще по своим туннелям лазаешь?

Ник покачал головой.

- Да не. Как-то все не до того.

- Мда? Жаль, конечно.

- С чего бы это?

- Слушай, Кот, ты еще большим засранцем стал. Че это я не могу интересоваться делами друга?

- Да перестань. Еще скажи, что диггером вдруг заделался. Тебя ж никогда от такого не перло.

- Ну, все меняется.

- Да прям уж? Херню мне не впаривай.

Вдалеке послышался звук сирены. Сирена - это хорошо. Когда менты едут с мигалками, это значит, что у них есть дела. Их машина собрано катит к определенной цели, у нее появляется важный маршрут, от которого она не будет сильно вихлять в стороны. В таком случае ты идешь себе спокойно с банкой пива по тротуару, и вы, на секунду поравнявшись, отталкиваетесь друг от друга и продолжаете путь каждый в своем направлении. Так что можно быть совершенно спокойным, если полиция оповещает тебя заранее о своем присутствии. Если пожалуют по твою душу, то выпрыгнут, как черт из этой таба-мать-ее-керки. И - о-па! Все, допрыгался, пацан. Теперь драпай, посверкивая пятками, или валандайся в их пыльном отделении до скончания веков. Если у тебя есть деньги и ты готов их всунуть в липкие ментовские ладони - все проще. Деньги поменяют полюса ваших магнитов на противоположные еще надежней, чем сирена. Так что, в конечном счете, все решают деньги. Да, деньги решают.

- Знаешь, прости, - произнес, наконец, Кот, - Забей, хуйню порю.

Денис на него покосился. Не забыл, что просто так Ник ни перед кем не извиняется.

- Да сам хорош, ты ж сказал уже, что у тебя настроение дерьмовое, - почти искренне улыбнулся.

- Так что там у тебя за бизнес?

- Даа... бизнес - громко сказано. Так, ищу разные интересные темы, на которых можно срубить бабла.

- Гаш? - от балды предположил Ник, вздернув бровь.

Денис рассмеялся. Как-то немного нервно.

- Нет, ты че? Я похож на дебила? Это ж только для тех, кому совсем припекло. Если бабло нужно - типа ништяк, конечно. Но, блять, надо быстро соскакивать, пока не загребли. А если какие бандюки в тебя вцепятся - то все, кранты.

Увидев, что Никита внимательно на него смотрит, Ден заткнулся и полез что-то искать в карманах. Видимо, решил, что наговорил лишнего.

- А ты чем промышляешь? По типу тех списанных бутылок? - Ник вспомнил давнюю идею Дениса сбывать прошедший "битым" на таможне алкоголь.

- Бля, не напоминай. Такая возможность была - удавиться можно. Все-таки с Антоном нельзя дел иметь.

- Я не Антон.

Денис снова хотел рассмеяться, но когда натолкнулся на взгляд Кота, смешки сами умерли в глотке.

- Да уж точно, - пробормотал он вместо этого.

Он оглядел Ника своими выпученными глазами. Вверх-вниз и еще пару раз, и выражение его лица было все такое же безумно-удивленное, даже еще больше, потому что змея улыбочки теперь уползла с его рта. Но Ник знал его достаточно, чтобы понять, что прямо в этот момент он решает что-то серьезное для себя. Никита знал его, наверное, даже чуть более, чем достаточно, чтобы не сомневаться, что он решит. Поэтому спокойно продолжал пить свое пиво, словно и вовсе ни о чем не догадывался.

- Слушай, знаешь, возможно я и идиот, но мне когда-то сказали, что в бизнесе без удачи никуда. Возможно, наша встреча как раз и есть удача?

- Возможно, - медленно кивнул Ник, выжидая, пока Ден сам скажет, куда клонит.

- Может, завтра тогда пересечемся? - снова немного оживился Ден, - Есть идейка, как на этих твоих туннелях бабла срубить, если ты конечно заинтересован.

- Ну, почему бы и не встретиться?

Они замолчали и так еще немного посидели, допивая свое пиво и наблюдая за остальными ребятами. Облеванное тело все так же валялось на земле, врастая в  ландшафт. Два каких-то придурка решили выяснить, чей кулак крепче, и по учереди со вей дури долбили древний корявый дуб. Они даже собрали зрителей, и теперь каждый удар сопровождался выкриками и улюлюкиванием поддатых и сильно датых парней.

Наконец, Ден поднялся.

- Ну ладно, пойду я. Давай завтра пересечемся… ну, часов в пять там, норм?

- Норм, - кивнул Ник, - Давай, пока.

- Эй, номер мой у тебя хоть есть?

- А хер его знает.

Денис рассмеялся.

- Ладно, я твой точно не удалял. Все, увидимся.

- Ага, - махнул ему Кот, и не дожидаясь, пока тот уйдет, откинулся затылком о дерево и прикрыл глаза.
Так странно. Он был почти трезв. А перед глазами все равно кружилось небо.

Никита тоже не стал долго рассиживаться. Подхватив сумку, он ушел из парка, ни с кем не прощаясь. Впрочем, мало кто был еще в состоянии это заметить. Настроение было странным - не то чтобы он повеселел или наоборот, расстроился, просто сегодня, наконец, немного всколыхнулось это болото, в котором он бултыхался последнее время. Встретить Дена, этого угря... Действительно, мир полон сюрпризов. Получив аттестат об основном общем образовании, Денис быстро собрал вещички и свалил из школы. Ни для кого это особым сюрпризом не стало - Денис Новиков был второгодником, а в школе появлялся чуть ли ни реже, чем Антон. А вот от новости о том, что Денис поступает в колледж не удивился, наверное, только Никита. Ден всегда имел какую-то почти болезненную тягу к деньгам. Нет, даже не к деньгам, а к самому стремлению их зарабатывать, наверное. За два года, что они были знакомы, Кот не мог вспомнить времени, когда голова знакомого не была забита каким-нибудь планом о том, как сделать хороший бизнес из имеющегося говна. До окончания девятого класса у него этого не получилось - последнюю возможность обломал Антон. Так что ему нужны были новые связи,да и он скорее удавился бы, чем стал горбатиться где-нибудь за копейку. Ну разве только, если это понадобилось бы для очередного проекта.
И теперь у Новикова, похоже, созревает новый план, и он был готов включить в него Ника. А решился он на это не в последнюю очередь потому, что тот дал понять, что с Вороном больше не связан. Есть в этом что-то забавное.
Размышляя на ходу, Ник пнул попавшуюся под ноги консервную банку. Та отскочила в сторону и погромыхала к лениво шаркающему по обочине жирному голубю. Раздраженно всколыхнув свои крылья, он отлетел на пару шагов, и, грузно приземлившись, вразвалку побрел на прежнее место.
Нельзя исключать, что Денис потом захочет его кинуть. Никита знал, что прибыль для него всегда на первом месте, и раньше ни за что не стал бы вести с ним дела. Но сейчас его интересовали не деньги.

(скорее половинка главы, проду постараюсь выложить быстрее)

(Тебе спасибо) и да, да, да, я плохой человек)

***
В этот вечер Ник не пошел к Антону. Когда он вернулся домой, родителей еще не было. Никита откопал на кухне завалявшийся пакет чипсов, почерствевший, но еще не покрывшийся плесенью хлеб и кусок докторской колбасы, сгреб все это добро к себе в комнату и завалился на кровать смотреть фильмы. Часов в десять его мобильный зажужжал, оповещая о том, что пришло сообщение. Лениво потянувшись, Ник вытащил его из сумки. Ден предложил встретиться завтра в районе пяти в баре "К¬апли". Быстро набрав в ответ "ок", Кот перевел телефон в беззвучный режим и вернулся к блаженному ничегонеделанию. Собственно, это было самым значимым событием вечера, незаметно перешедшего в ночь, тоже не принесшую никаких потрясений кроме становящейся уже привычной вереницы чувственных кошмаров, впрочем, бесследно растворившейся в лучах утреннего солнца
***
Кот подошел к «Каплям» минут в десять шестого. Неподалеку от входа в бар толклась компашка гастарбайтеров - узбеков или таджиков. В нос от них резко ударил тяжелый застоявшийся запах подсолнечных семечек и пота. В поношенных черных куртках и вязаных дешевых шапках они сами были как семечки, вывалившиеся из засыхающего подсолнуха своей восточной страны и превратившиеся в заплеванную щелуху на асфальте этого города. Обойдя их не скрывая презрительного взгляда, Ник зашел в "Капли".
После света улицы темнота зала заставила приостановиться на пороге. Внутри бара было безлюдно: в темном зале-каземате сидело только несколько школьников да пара мужиков неопределенного возраста и рода занятий. Привыкнув к полумраку, Ник кинул взгляд по сторонам и, не найдя Дена, прошел к маленькому столику стены. Вообще, в эту забегаловку обычно приходили побухать, и в меню самое видное место занимали различные марки пива и водки да закуски к ним, вроде чесночных гренок. Но Кота уже мутило от алкоголя, и в ближайшее время ничего крепче кваса он употреблять не собирался. Найдя в меню самый дешевый кофе, он подозвал официантку и ткнул ей в название. Обветшалая вешалка далеко за тридцать с пергидрольными волосами бросила взгляд на его выбор и, недовольно скривившись с таким видом, будто он ей в душу насрал, процедила: "спасибо за заказ" . Махнув по столу грязной тряпкой, она схватила с него меню и, виляя задом, прокурсировала к дыре входа в помещение для персонала.

- Всегда кайфую от здешнего сервиса.

Подошедший как раз к моменту Никитиного заказа и наблюдавший всю занимательную картину Ден, весело улыбаясь, сел к нему за столик.

- Ну что, может, по пиву за продуктивное сотрудничество?

- Я уже кофе заказал. На бухло смотреть не могу.

- Чего, постзапойный синдром? Ладно, тоже кофе закажу. Будем как телки. Эй, официант!

Толстая тетка, стоящая у кассы, проигнорировала его выкрик. Но вскоре из служебного помещения выплыл молодой азиат и подошел к их столику.

- Что заказывать?

- Американо есть?

Официант уставился на Дена растерянным взглядом побитой псинки, неуверенно попытался связать доступный ему русский словарный запас в предложение, но потерпел неудачу. Понаблюдав за его мучениями, Денис в конце концов сжалился:

- Кофе самый дешевый, короче, тащи сюда.

- Кофе?

- Да, кофе, давай уже, - нетерпеливо махнул ему парень. Понаблюдав за тем, как азиат болванчиком кивает и записывает что-то в своем блокноте, он скривился, - вот блять, наберут чурок к себе.

Ник только кивнул головой в знак согласия, не став развивать вечную тему.

- Ну так что у тебя за идеи? - вместо этого спросил он.

- О, просто гениальные. Все, на самом деле, очень просто. Ты любишь лазить под землей, кайф от этого ловишь, не знаю. И я подумал, а хули на этом бабки не поднять? Как те, а?

Надо сказать, Денис сегодня выглядел прекрасно. Можно сказать, что он просто пылал энтузиазмом, и этот свет спешил вырваться у него из всех щелей и озарить все вокруг. Ник тоже готов был заразиться этим возбуждением, хотя бы просто затем, чтобы занять себя чем-нибудь. Но без вопросов бросаться в сомнительное мероприятие не спешил. Все же Ден был не тем человеком, ради которого он смог или захотел бы это делать.

- Ну, звучит неплохо. А конкретнее?

- Да всегда хватает лохов, у которых бабла завались и шило в заднице. Слышал, что говорили? Типа, военные наши устраивали для олигархов спец. охоту - выдавали им калаш, амуницию списанную и в горячие точки отправляли? Типа, экстрим тур?

- Кажется, это было в каком-то фильме.

- Да и если так, не суть, идея то отличная. Вот я и подумал, а мы че, лохи что ли? Вот как думаешь, мы лохи? - Ден подался вперёд и вперил выпученные глаза в лицо Кота. Но тот встретил его взгляд спокойно, не меняя
немного скучающего выражения лица.

- Лохи конечно, кто ж еще.

- Иди на хуй. Короче, тема простая - я ищу богатых экстремалов, мучу с ними переговоры, то да се. Ты с этим не парься, это мое дело будет. Твоя задача - встречать их в пункте «А» и водить на экскурсии по своим тоннелям. Дело верняк, отвечаю.

- А если на ментов наткнемся? Как я с этими придурками драпать буду? И, знаешь ли, там не дом с привидениями.
Оголенный провод заденешь и поджаришься к хуям, - Кот все еще скептически относился к этой затее.

- Ну, технику безопасности им разъясни. И про провода там эти тоже скажи - пощекочет им нервы. Только не перегибай, чтоб не разбежались.

- Ага, ну конечно. Я так и скажу: "Господа туристы, извольте не тянуть свои грабли куда ни попадя, а то рискуете немного сдохнуть."

- Да ладно тебе, Кот. Я в курсе, что у тебя башка варит - сообразишь, как их не отпугнуть и по каким ходам там своим провести, что б все целые вернулись. Я же не прошу с этими мудаками на военную базу тебе лезть.

- Еще б попросил.

- Да перестань. Смотри лучше - отвечаю, на первых же экскурсиях наберу четыре-пять человек. Сначала сдерем с них тыщи по две-три. Потом по пять, а там и того больше. Потом иноков попробую найти - с этих лохов вообще доить будем по двадцать кусков с коровы? А? Как тебе? Выручку делим, ну… семьдесят на тридцать.

Цифры, которые называл Ден, были каким-то сумасшествием. Настолько, что поверить в них было почти невозможно. И именно поэтому Ник смог сохранить спокойствие.

- Пятьдесят на пятьдесят

- А ты не оборзел? Это мой план, вообще-то.

- Зато рисковать буду я. Ты левого чувака на такое дело взять не можешь, если не хочешь, что б твоя первая экскурсия полным составом оказалась в каталажке.

- Но ты вообще никакую экскурсию без меня не организуешь.

- Думаешь, не смогу? - Ник вздернул брови, даже немного обидевшись.

Ден в ответ усмехнулся.

- Думаю, даже не захочешь.

- Хах, - Кот откинулся на стуле, - Бля, да ты прав. Походу, ты неплохо меня знаешь.

- Походу, да.

- Ну, тогда ты должен быть в курсе, что за тридцать процентов мне неинтересно в это ввязываться.

Оба замолчали. Незаметно подошедшая официантка грохнула об стол чашки с кофе так, что половина расплескалась на блюдца и стол, и неразборчиво процедив парочку пожеланий, видимо, несварения, прокурсировала обратно к стойке, виляя задом.
Парни притянули к себе свои чашки. Ник сразу взял свою за ручку и немного отпил, тут же отставив ее в сторону
- кофе оказался кипятком. Ден насыпал в свою чашку сахар и стал задумчиво помешивать.

- Ну что ж, стоило попробовать. Давай так - шестьдесят на сорок. Отличный вариант.

- Ну да, неплохой, - кивнул Ник, попытавшись снова отпить кофе, - но я согласен только на пятьдесят. Или я не ввязываюсь.

- Бля, что ж ты за... – Денис начал было возмущаться, но натолкнувшись на взгляд Никиты, вдруг замолчал и только развел руки, признавая поражение, - Ладно, бля, ладно. Так и знал. Окей, ладно, так и быть. Пятьдесят на пятьдесят. Теперь согласен?

- Ну, теперь уже почти. Как ты собираешься это провернуть?

- Это мое дело, можешь особо не париться. Я уже спросил пару людей что да как, рекламку кинем и все заебись будет, - рассказывая о своих планах, Ден снова взбодрился, его глаза засияли от предвкушения будущего успеха.

- Как-то неубедительно звучит.

- Ник, не парься по поводу этого, твое дело - водить их по туннелям. Клиентов я найду.

- Ладно, допустим. Но мне нужно придумать маршрут, спуститься туда, все проверить, найти способ выводить всех оттуда без лишнего шума. Кстати, как бабло будем с них брать?

Теперь, когда он почти согласился участвовать, все предприятие перестало быть для Ника какими-то эфемерными фантазиями старого приятеля и начало постепенно обрастать плотью. И даже несмотря на то, что мотивы и конечная цель его имели мало общего с бизнесом, слепо ввязываться во что-то, имея об этом весьма смутные представления, он не очень-то жаждал.

- В смысле?

- В смысле, не думаю, что кто-то за такое будет платить вперед.

- Заплатят, если правильно все подать. Нет, ну можно конечно... Хотя нет, хреновая идея. Ладно, я уж найду тех, кто согласится. Ну так что, по рукам?

Это были совсем не те ответы, которые хотел услышать Кот. И тем не менее…

- Ну, хуже мне-то от этого не будет. По рукам, - наверное, он слишком долго общался с Антоном.

Денис довольно потянулся и залпом выпил свой кофе.

- Ну что, может че покрепче за такое дело?

- Нет, я сегодня не пью.

- Ну, смотри.

Они посидели еще немного, попытались обговорить детали будущего предприятия. Решили, что Ник займется разработкой маршрута, а в это время Ден подыщет клиентов. И как только все будет готово, они незамедлительно проведут первую экскурсию. Распрощались оба вполне довольные собой.

Подойдя к квартире, Ник позвонил в дверь, но ему никто не ответил. Позвонив еще пару раз и выждав несколько минут, Никита, чертыхаясь, полез в рюкзак за ключами. Неужели предки куда-то съебали? Это, конечно, все ахуенно, но предупреждать же надо. Если б он не взял ключи, то что, они ему предлагали в подъезде ночевать?
Он ожидал, что внутри будет темно, но, открыв дверь, обнаружил, что во всех комнатах горит свет. Из кухни разносились звуки работающего телевизора, но голосов родителей слышно не было. Стараясь не шуметь, Кот быстро разулся и проскользнул в свою комнату. Судя по тому, что в квартире по-прежнему не было слышно никаких других звуков, его приход остался незамеченным.
Стянув джинсы и кофту, Кот завалился на постель и откинул голову на подушку. Удивительно, но его действительно заинтересовала идея Дена. Он никогда не полезет с тупоголовыми туристами на крыши - он никому не позволит осквернить его святыню, его таинство общения с ветром, его игру со смертью. Но каналы - это другое дело. Раньше он лазил туда с другими парнями в поисках острых ощущений, а когда острых ощущений благодаря Ворону стало более чем достаточно, как-то забросил это дело. Но теперь мысль снова спуститься в переплетения темных ходов неожиданно взбудоражила кровь. Да еще бабло на этом поднять. Насчет двадцати штук с каждого Никита, конечно, сомневался - как-то не верилось, что существуют придурки, готовые выложить столько бабла за такое сомнительное мероприятие. Но даже двадцать со всей группы - это очень неплохо. Жаль, пока за весь этот расчет будет отвечать Денис, но потом можно будет что-то с этим сделать.
Незаметно для себя Никита уже стал планировать развитие бизнеса на будущее, перспективы увеличения своей доли и отодвигания Дена от руля мероприятия. Поймав себя на этом, Ник усмехнулся и обозвал себя идиотом. Нехер забегать вперед и делить шкуру не убитого медведя, а то пока он мечтать будет, его сто раз наебут, как лопуха. Как лопуха… Кот хмыкнул. Прокрутил в голове последние мысли и хмыкнул ещё раз. А потом вдруг заржал в голос, не беспокоясь, что его услышат. Кажется, он все же может не сомневаться, что с мужчиной, которого зовет отцом, его действительно связывают кровные узы.
Как бы то ни было, он уже почти не думал об Антоне. Не то, чтобы он стал забывать – это было невозможно. И, конечно, он не отступится от принятого решения. Но чувства больше не заставляли Кота бредить наяву, и за одно только это он был благодарен Дену. От хорошего настроения даже разыгрался аппетит, и Никита решил сделать вылазку на кухню, подумав, что сегодня родители не смогут испортить ему настроение.
Он вышел из комнаты. Свет в квартире был все так же включен, и по-прежнему не было слышно ничего кроме каких-то воплей из телека, да еще, разве что, мерного жужжания холодильника. Дверь в комнату родителей была приоткрыта, но Ник не стал в нее заглядывать, сразу направившись на кухню. Войдя внутрь, он пошел прямо к холодильнику, особо не оглядываясь по сторонам, но глаза все равно пробежали по комнате и невольно задержались на лежащем на лавке теле в объемном махровом халате. Ник невольно вздрогнул, но тут же почувствовал холодное равнодушие. Опять эта женщина, блять. Ну, хоть вырубилась на этот раз. Посмотрев на холодильник, Кот вдруг понял, что забыл, за чем пришел. Открыв дверку, он задумчиво посмотрел внутрь, достал пакет с соком, даже не посмотрев, с каким вкусом, и захлопнул дверку. Он сделал пару глотков прямо из пакета и поставил его на стол. Сок оказался вишневым - не айс, но терпимо. На столе стоял недопитый стакан с темно-бардовой жидкостью - точь-в-точь его сок. Зачем-то Ник взял его и понюхал. Со смешком он поставил его обратно и цепким взглядом оглядел кухню, быстро обнаружив то, что искал. На полу, рядом с ножкой стола стояла открытая - Ник поднял ее - нет, пустая бутылка вина. Никита выбросил ее в мусорное ведро, взял стакан и вылил его содержимое в раковину, и только тогда, наконец, посмотрел на спящую женщину. Лицо матери немного опухло и пошло красными пятнами, халат съехал с левого плеча, почти открывая грудь, а вокруг нее висел кисловатый запах испортившегося винограда. Ник несколько секунд смотрел на женщину, а потом отвернулся и, выключив свет, вышел из комнаты. Он вернулся к себе и устало упал на кровать. Эта, блядь, идиотка. Его тошнит от нее. Почему она постоянно нажирается в одиночестве. А потом так жалко выглядит - это хуже всего. В квартире было прохладно, с отоплением, как всегда, не спешили. Ник поежился и надел домашнюю кофту и штаны. Потом вспомнил, что так и не разогрел себе ничего пожрать.

Он снова зашел на кухню и, поколебавшись немного, все же включил свет. Мать все так же в беспамятстве валялась на лавке, халат еще больше сполз с ее тела. Кот подошел и накинул на нее плед - просто по пути взял его из родительской спальни, не хватало еще, что б эта дура заболела. Тогда вообще житья не даст. Отца, кстати, в комнате не было, но Ник уже подозревал, что так и будет.
Он достал из холодильника завалявшиеся пару котлет и поставил их в микроволновку.

- Ммм, уходишь в школу?

Блять, проснулась.

- Сейчас вечер.

- Завтрак приготовь. Потом перезвони. Тебе достать кроссовки?

Она стала подниматься.

- Бля лежи, спи! Я сам.

- Точно? Ты папе скажи, кофе надо сварить.

- Скажу, только заткнись ты уже.

- А чего ты так? Пойдем, я тебе приготовлю.

Он случайно встретился с ее мутным взглядом.

- Закрой свой рот нахуй, говорю! Спи!

- Сам закрой нахуй, - злобной заводной игрушкой повторила она, не сводя с сына стеклянного взгляда.

- Бля, просто иди спать, а?

- Спать? - неужели до нее хоть что-то начало доходить?

- Да, спи.

- Да, да, пойду посплю. Ты сам тогда кроссовки почистишь? - она снова легла на скамейку и завернулась в плед, как ребенок.

- Почищу, мама. Спи, - устало повторил Ник.

Микроволновка запищала, оповещая о том, что котлеты разогрелись, и Никита поспешил их достать, пока мать снова не проснулась. Перед тем, как выйти, он невольно вновь на нее посмотрел. В горле образовалась какая-то горечь, Ник поспешил сглотнуть и, выключив свет, убраться в свою комнату.
Вернувшись к себе, он поставил на стол тарелку с котлетами, при взгляде на которые начинало мутить.
Никита открыл окно, и в лицо ему подул холодный ночной ветер. Прикурив сигарету, он глубоко затянулся и задумчиво уставился вдаль. Из окна открывался потрясающий вид на серую девятиэтажку напротив и уставшие стволы деревьев с трупами листьев на ветках, если высунуться побольше и взглянуть вниз, можно было харкнуть прямо на шляпу мухомора, торчащего из старой детской площадки.
Кот медленно выпускал дым, в голове образовывалась умиротворяющая пустота. Он по-прежнему не знал, чем обернется завтра, не знал, как заставить Антона снова посмотреть на себя как на равного. Он не знал, что сказать снова свалившему к любовнице отцу или скатывающейся в алкоголизм матери. Но вместе с дымом он впускал в легкие кислород, и каждый раз сделать новый вдох было немного легче.

***
После той перевернувшей все ночи Антон был напуган, растерян. Он не знал, как себя вести с Ником точно так же, как не знал, что делать с собой. Пришедшая в начале ярость постепенно утихала, уступая место чувствам намного менее однозначным. Внутри что-то ныло от образовавшейся пустоты, и он чувствовал себя преданным. То, что произошло, нет, то, как все было на самом деле, разрушило его устоявшийся построенный им самим мир. Ворон, как это часто бывает, несмотря на свою вспыльчивость был очень отходчивым и не помнил обид. На следующее утро после того, как Ник его… поцеловал, а он в ответ избил рыжего, Антон просто разрывался от злости и готов был убить его, только увидев. И на следующий день ничего не изменилось. Поэтому он не появлялся в школе, не зная, что Никита тоже пропускает занятия. Но время шло, и довольно скоро – слишком скоро - злость испепелила сама себя, оставив на стенках души черную копоть. И только тогда липкой струйкой начало просачиваться осознание случившегося. Это происходило где-то в подсознании, где-то на уровне души, или, если хотите, нейронных связей и остальной психофизической лабуды. (Да, он знал эти слова, но сейчас с большой радостью послал бы на хуй старую кошелку, заставившую его четыре раза переписывать итоговую контрольную по биологии. Потому что со всеми своими бесценными знаниями о том, как выглядят мозг и нервные клетки продолжал бессильно биться о стены, как первобытный человек.) Яд признания Кота отравлял Ворона, проникнув в него где-то между двумя соприкосновениями губ и ударами. Первые симптомы проявились в день, когда оба встретились в школе. Антон, принявший решение пойти в альму матер в последний момент, опаздывал. Распахнув дверь класса, он привычно окинул его взглядом, невольно начав искать пару зеленых глаз еще до того, как осознал, что делает. Но вместо взгляда он увидел рыжую макушку, лежащую на задней парте. Пока Антон проходил мимо доски к месту в противоположном ряду, рыжеврлосая голова так и не поднялась. Взгляды остальных учеников проводили его до парты и один за другим быстро начали исчезать после того, как он сел. И это все было настолько обычно, настолько обыденно, что вызвало ужас. Жизнь продолжалась своим чередом, прошел урок, наступила перемена. Одноклассники занимались своими делами, не случилось никакой ссоры, Ник не подошел к Антону, и Ворон не смог подойти к Никите. Он не ждал ничего конкретного, но внутренне, наверное, ожидал какой-то стычки, выяснения отношений. Но увидев Кота, он вдруг понял, что не знает, что тому сказать. Странным образом за несколько дней они стали чужими людьми, лучший друг превратился в незнакомца. Кот был холоден, равнодушен, даже взгляда на него не бросил, но если что, и не прятал глаз. Это настолько не вязалось с тем его горячечным "люблю", что ввергало Антона в еще большее недоумение. И несмотря на то, что Ворон отнюдь не был дураком, ему недоставало опыта и проницательности, чтобы смотреть сквозь маски.

К моменту, когда пришли каникулы, Антона уже заполнил вязкий коктейль, состоящий из боли, ощущения предательства и тихого отчаяния от невозможности повернуть все назад. Наверное, можно сказать, что ему не хватало духовной силы принять все и двигаться дальше. И как Ник пытался забыться в шумных пьянках, так и он привычно искал выход в драке и алкоголе. Но гнетущие Ворона чувства в этот раз имели другую природу, их невозможно было вышибить жаром хорошей потасовки. Наоборот, после нее становилось только хуже, и, бредя вечером по району, Антон испытывал тихое отчаяние. Он стал рано приходить домой, и когда не было отца - то есть почти всегда - в одиночестве напивался, пока на несколько часов не залипал, разглядывая свои сбитые костяшки, или узкую кровать, или черные полоски на светлом линолеуме. Однажды в один из таких пьяных вечеров он кинул взгляд в окно и увидел в нем черную фигурку, неподвижно стоящую у подъезда. Было темно, но Антон почему-то сразу понял, что это Ник. Он оперся обеими руками об окно и буквально вдавил свое лицо в стекло, стараясь разглядеть друга получше. Так и застыл, боясь пошевелиться. От частого дыхания окно давно запотело, а Ворон упорно не отрывал своего взгляда, и все равно пропустил момент, когда фигура вдруг подняла голову и, посмотрев прямо на него, растаяла в воздухе. Утром Антон проснулся одетым на своей кровати, и головная боль закрыла собой приснившийся сон.
Несмотря на то, что драки не давали ему успокоения, Ворон все равно ближе к вечеру выходил на самые сомнительные улицы района, не в состоянии выносить тюремную камеру пустой квартиры. Когда приходил отец, было еще хуже. Тот был словно из другого мира - дружелюбный советский инженер, с почти преступной честностью и выводящим всех из себя оптимизмом и верой в людей. К своим сорока четырем он приобрел должность старшего инженера на госпредприятии, однокомнатную квартиру на окраине - то, что осталось от роскошной трешки в сталинском доме после развода с женой, которой он совершенно бескорыстно он отдал большую часть своих сбережений то ли потому, что еще любил ее, то ли по причине своего природного альтруизма, который его младший брат и, позже, сын называли бесхребетностью. Еще он имел дачу в шесть соток и грыжу от ее строительства. И, конечно, самое главное - он приобрел сына, скинутого на него женой-вертихвосткой еще лихие девяностые.
Сына Борис Воронов очень любил и желал для него лучшего будущего. А потому беспокоился от того, что тот с каждым годом все больше напоминал его младшего брата - дерзкого мальчишку, превратившегося в криминального авторитета в девяностых, попытавшегося стать законопослушным бизнесменом в двухтысячных и застреленного шальной пулей до того, как смог претворить это в жизнь.
А Антон, действительно, еще будучи кудрявым малышом пытался подражать дяде. Тот казался ему каким-то героем, идеалом мужчины, совсем не похожим на мягкого узкоплечего отца в скромном костюме. Нет, отца маленький Антон тоже очень любил. Но дядя для него был идеалом - в кожаной куртке, всегда громко говорящий, с размашистыми движениями и стремительной походкой. Он таким и останется в памяти Ворона - молодым мужчиной, спешащим жить и старающимся вырвать у этой жизни все - возможное и нет. Может, потому его всегда так будет тянуть на улицы - туда, откуда начал свой путь к успеху его дядя и где он его и закончил.
Как бы то ни было, факт оставался фактом - у отца и сына в корне различались взгляды на мир и на лучшую жизнь для последнего. Тем не менее, это не мешало им быть вполне дружной маленькой семьей.
Несмотря на то, что Антон не посвящал отца в свои проблемы и часто насмехался над «стариком», где-то внутри он с детства чувствовал, что всегда сможет найти в его лице поддержку в трудную минуту. Потом как-то незаметно Никита стал второй опорой, удерживающей его в жизненных штормах. И теперь, после того как она разрушилась, Антон уже не мог быть в чем либо уверенным.
Смешно, но раньше он даже не сознавал, как много друг для него значил.

Отредактировано AkiShadow (2014-02-04 14:46:30)

("всегда думать мозгами, а не жопой, членом или чем-то там еще" ахах ну конечно надо) Если найдешь человека, всегда следующего этому правилу, скинь его контакты, хочу посмотреть на это чудо природы))

Я его тоже как кошака воспринимаю. Хорошо, что это передалось не только кличкой))