Огромный город, куда-то спешат по своим дела пешеходы, сигналят машины. В каждой маленькой ячейке-квартире огромного улья кипит своя жизнь, разыгрываются драмы и комедии, и каждый человек уверен, что он особенный, что события его жизни отличны от всего, что когда либо происходило на свете, каждый подсознательно надеется, что он является главным героем в увлекательном фильме под названием жизнь. В чем-то они правы, конечно. Но слишком часто заблуждения рассеиваются, на миг человек открывает глаза, смотрит по сторонам и…тут же спешит снова их закрыть и жить дальше в своем уютном мирке, изгнав из себя даже тень воспоминания о том, что ему не посчастливилось увидеть. Что бы не случилось, человек живет дальше. Он не может вечно горевать, сожалеть, убиваться. Да, стоит подумать о том, что случилось когда-то, и чувства накатывают с новой силой, но, право же, мы же все давно научились огибать опасные углы своего сознания. Я лежу в сыром подвале какого-то здания, я даже не знаю, нахожусь ли я еще в городе или меня вывезли за его пределы. Как только я сюда попал, я был уверен, что совсем рядом слышу уличный шум. О, как я орал, как надеялся, что прохожие услышат меня, помогут. Ха, мне даже не затыкали рот, мои похитители были уверены, что никто сюда не зайдет. Никто незваный, конечно же. Ведь посетители у меня бывают каждую ночь. Наверное, ночь. С самого попадания в этот жуткий подвал я не веду счет времени. Да и не смог бы, при всем желании, ведь тут нет даже намека на окно. Скрипнула дверь, в проеме показалась темная фигура. Поняв все без слов, я медленно поднялся и поплелся на выход. Мужик толкнул меня в спину, что б я пошевеливался, да так, что я с трудом удержался на ногах. Помню, как этот процесс происходил в самом начале. О, тогда он занимал намного больше времени…

-Нет, нет, отстаньте, отвалите! – Я бешено брыкаюсь в руках двух бугаев, пытаюсь их пнуть или укусить. Конечно, у меня ничего не получается. Один из них хватает меня за волосы и с силой швыряет на пол. Я даже не успеваю сгруппироваться и со всего размаха прикладываюсь лицом о твердую поверхность.
- Поднимайся. – Жесткий голос раздается у меня над головой. Раньше я такой слышал только в фильмах про тюрьмы и концлагеря.
-Иди на хрен. – Из последних сил выплевываю из себя и тут же получаю удар под ребра.

Первое, что мне пришлось тут уяснить, это то, что все команды нужно выполнять немедленно и беспрекословно. Это знание обошлось мне очень дорого. И не только телесными повреждениями. Они растоптали мою гордость, человеческое достоинство, они заставили меня забыть, что я личность.

- Хватит выкобениваться, маленькая сучка. – Рычал мне ублюдок, одновременно с этим стаскивая с меня штаны и раздвигая мне ноги. Я вовсю сопротивлялся, орал, рыдал, тем самым еще больше его раззадоривая.
- Давай, объезди его, что б больше не брыкался, паскуда! – Подбадривал второй похититель своего приятеля, пока первый ебал меня в задницу своим огромным членом. Они менялись несколько раз, потом кому-то из этих сволочей пришла в голову идея вставить мне сразу два, что они и воплотили в жизнь.

О, таких моментов в моей памяти просто огромное количество накопилось, если покопаться, то можно найти сценки, заставившие бы возбудиться самых конченых извращенцев. Второе правило, накрепко вбитое в меня, называется «не сопротивляйся». Ничему, никогда. Что бы тут со мной не делали, нельзя брыкаться. Потому что всегда может стать еще хуже. Даже тогда, когда хуже, казалось бы, некуда, это заблуждение.
Прежде чем вести меня к клиенту, мой охранник молча встал к стене и расстегнул себе ширинку. Я покорно опустился перед ним на колени, сам вытащил из его штанов член и начал его облизывать. Вскоре мужику это надоело, и он схватил меня за волосы и насадил на свой агрегат чуть ли не до основания. Давясь и с трудом сдерживая рвоту, я, тем не менее, привычно продолжил делать минет, даже не пытаясь отстраниться. Второе правило, да. Оказывается, я могу быть хорошим учеником.
В самом начале они развлекались со мной практически без перерывов и всегда только вдвоем. Видимо, еще боялись выпустить к клиентам. Сейчас мои похитители меня практически не трахают. Только если клиент не доволен и меня нужно проучить. Но даже тогда это все равно больше избиение, тупое наказание. Я не ощущаю с их стороны той животной похоти, что была раньше. Видимо, сломанную игрушку ломать дальше уже не так интересно, как новую. Сломанной игрушке уже все равно, у нее нет ни надежды, ни будущего. Да, это третье правило. Быть равнодушным, отбросить все эмоции. Это самое трудное, но обязательное условие, если не хочешь сойти тут с ума. У меня было много клиентов. Самых разных. Старых, молодых. И трахали они меня тоже по разному, иногда вбивая в меня свой кол быстро и резко, иногда пытаясь изобразить нечто вроде нежности. Когда с минетом было покончено, мой похититель быстро впихнул меня в комнату с огромной кроватью. Я уже знал, кто там находится. Только перед встречей с этим клиентом меня сначала не отводят в душ, только к нему меня буквально швыряют, как будто бы все осталось как раньше, и я сопротивлялся всю дорогу. Люди, организовавшие это дело, далеко не глупы. И если кто-то думает, что любит шлюху, почему бы не помочь ему поддерживать свои чувства?
- Саша, Саша, ты как? – Он подбегает и подхватывает меня на руки, не позволяя упасть. Я покорно позволяю отнести себя на постель. – Саша, Сашенька, что же они с тобой сделали? – Он шепчет мне на ухо какой-то бред, крепко обнимает, целует в макушку. Этот человек стал для меня когда-то лучиком света в темном царстве.

Этот человек был не таким, как остальные. Он сидел на кровати и, когда я вошел, даже не обернулся в мою сторону. В ту ночь мы так и не занимались сексом. Он просто обнял меня и лежал так, пока мне не пришло время уходить. Впоследствии он так и не рассказал мне, что заставило его в тот день посетить столь сомнительное заведение. Меня это и не сильно интересовало. Главным было то, что он приходил ко мне, обнимал, говорил, что любит. И я, блять, верил, что скоро этот ад закончится, и он заберет меня с собой, спасет, защитит. Не забрал. Плакал, просил прощения, но сказал, что не может.

- Влад. – Шепчу я. Получилось как-то горько, но он только крепче прижимает меня к себе. Он даже не догадывается, что больше я ничего не чувствую. Да, и третье правило я выучил. Пусть на это ушло больше времени, зато теперь я действительно не испытываю эмоций. Не отгораживаюсь от плохого, не цепляюсь за иллюзии.
- Сашенька. – Снова шепчет мне на ухо Влад, продолжая успокаивающе поглаживать. Я чувствую, что у него уже встал, но не подаю вида. – Сашенька.
Влад медленно меня раздевает, не переставая гладить. Хорошо, что он не видит сейчас моего лица. Я ухмыляюсь, и ничего не могу с этим поделать. Мы придумали друг друга, придумали и влюбились в эти образы. Он даже не знает, что на самом деле меня зовут по другому. Просто в очередном приступе отчаяния я придумал себе новое имя, пытаясь им отгородиться от всего, что происходит вокруг. Воображал, что в подвале сидит на самом деле другой человек. Глупость конечно, скоро я отказался от этой идеи. Только имя оставил. Я его всегда ненавидел, оно такое…никакое. Ни мужское, ни женское, ни резкое, ни мягкое. Что бы ни случилось, я никогда не стану себя ненавидеть. Так почему бы тогда не испытывать это чувство к своему имени?
Мы прекрасно потрахались. Влад всегда думал, чтобы мне тоже доставить удовольствие. Правда, ему почему-то никогда не приходило в голову, что анал у меня болит почти постоянно, а так же о том, что я существо мужского рода и никогда раньше геем не был. Но, как я уже говорил, он придумал себе меня. Для него я несчастная избитая шлюшка, для меня он человек, который готов дать мне хоть немного тепла. Он не знает, кем я был. Я не знаю, кто он есть. И это неважно. Когда мы заканчиваем, он снова меня обнимает. Мы долго молчим, пока я не нарушаю тишину вопросом.
- Ты принес? – Я чувствую, как он вздрогнул. Наверное, он думал, что я все забыл.

- Я больше не могу так, Влад. Я больше так не могу. – Чувствую, что по щеке скатилась слеза, но даже не думаю её вытереть. Он что-то мне говорит, обнимает, уверяет, но я не слушаю. – Влад, я так больше не могу. Пожалуйста, помоги мне.
- Сашенька, я бы с радостью. Ты же знаешь, если б я мог, я бы уже давно забрал тебя отсюда… - В его голосе столько муки, столько горечи…почти как в моем, да. Я не даю Владу и дальше сыпать извинениями и придвигаюсь еще ближе, что бы шепнуть ему на ухо.
- Принеси мне нож.

Сколько было криков, как долго он пытался меня переубедить. Но все же сдался, когда посмотрел мне в глаза. Не знаю, чего он там увидел, но после этого просто молча мне кивнул и вышел из комнаты. И сейчас он не стал снова пытаться меня отговорить, а просто достал из кармана брюк маленький складной нож и протянул его мне. Я давно заметил, что охранники не осматривают поситителей, у одного клиента даже был пистолет. Тогда я так и не смог его достать, а после долго отходил от побоев.
Когда пришло время уходить, Влад крепко меня обнял и поцеловал в лоб.
- Прости. – Я еле расслышал его тихий шепот.
- Прощай. – Мой ответ можно было только прочитать по губам. Но я уверен, он понял.
Я сижу один в темном подвале, освещаемом лишль маленькой лампочкой, а в моих руках тускло поблескивает нож. Провожу им по пальцу, чуть нажав, и вижу выступившую кровь. Острый. В моей голове пусто, но я никак не могу принять самого ответственного решения в своей жизни. Слышу шаги, и вскоре дверь открывается и в проеме показывается один из моих похитителей.
- Клиент недоволен. – Прозвучала привычная уже фраза. – Он отказался от назначенного следующего посещения.
Ай,ай,ай, Влад. Догадываешься ли ты, что именно сделал? Но я должен быть тебе благодарен, из-за тебе я решился. Я покорно поворачиваюсь к охраннику спиной и терплю, когда хуй насильника резко вбивается в меня. Но сейчас я не просто покорная кукла, я начинаю постанывать, сам насаживаюсь на его член. И его это заводит.
- Разрешите мне повернуться к вам лицом. – Прошу я мужчину. Он уже вряд ли способен мыслить. Он просто тупо выполняет мою просьбу и продолжает дальше трахать.
- А где ваш товарищ? – Еще один вопрос, за который меня бы избили. Но только не сейчас.
- Ха, сучонок, привык, что тебя вдвоем трахают? – Мужик хотел заржать, но задохнулся, когда я резко несколько раз подряд насадился на его член до основания. – Надоел ты Кривому. Говорит, на хрена ему деревяшка. А я знал, что ты еще себя покажешь. Акх!
Мужик кончил в меня, но не успел насладиться этим, как уже зажимал горло руками, с удивлением глядя на меня широко раскрытыми глазами.
- Ты был прав. – Чувствую, что губы сами собой кривятся в злую ухмылку. Но, глядя, как темная кровь просачивается сквозь пальцы моего похитителя, как его рот судорожно дергается то ли в попытке мне что-то сказать, то ли в попытке вдохнуть воздух, наблюдая за тем, как его глаза стекленеют и тело валится на пол, я ничего не чувствовал. Была лишь странная пустота. А потом пришло удовлетворение. Когда снял с трупа кобуру с пистолетом, когда нашел второго бандита, самозабвенно трахающего какую-то девицу на диване и выстрелил ему в голову. И когда эта девка зачем-то накинулась на меня, а я всадил ей в живот три пули. Я не хотел мести, я не стал искать хозяина этого притона. Я просто вышел на улицу, впервые за долгое время вдохнул свежего воздуха. Это помещение оказалось небольшим двухэтажным домиком на обочине дороги, а шум, который я раньше принимал за шум улицы, был звуком проносящихся по находящемуся рядом шоссе машин. И именно в этот момет, идя босиком по лесу, в одних легких штанах и рубашке, заляпанной чужой кровью, с пистолетом в руке и оставленным позади здании с тремя трупами, я понял, что начинается новая жизнь. Я не знаю, какой она будет, но теперь у меня есть только одно правило. «Не позволяй никому решать за тебя». Да, я не вернусь к своей старой жизни. Тот человек, у которого она была, давно погиб в темном сыром подвале. А несколько минут назад погиб и Саша. А кем я буду теперь, покажет время.