Перед глазами плывут черные круги. С усилием сжав переносицу, старик пытается собрать мысли воедино, но у него ничего не выходит. Старику кажется, что он попал на борт корабля, и деревянные доски под его ногами – это раскачивающаяся в такт волнам пропитанная морской солью и высушенная палящим солнцем палуба. Уши старика заполнил гул моря, заглушая все остальные звуки, поднявшийся штормовой ветер разметал длинные белые волосы, и холодный воздух вмиг пробрался под легкую матросскую одежду . Вдруг по палубе судна проходит судорога, и чтобы не упасть потерявший от неожиданности равновесие старик хватается за туго натянутый канат.

- Черт возьми, нам эта пьянь сейчас навес обвалит! – испуганно вскрикивает мужчина в длинной черной мантии.

- Эй, Панталоне, не чуди! – хохотнув, весело кричит старику юноша в смешной белой шапочке.

Старик послушно отпускает канат и вновь покачивается на таком неустойчивом полу. Юноша в белом смеется, и старику хочется прикрикнуть на него. Но Панталоне молчит, уперев взгляд в пол. Потому что ему больно смотреть на этого юнца. Он так похож на его Бригеллу… особенно на сцене. Так же нагл, ловок и многоречив. И старик ненавидит его за это. И за то, что для юноши это всего лишь маска. За то, что он смеет притворяться Бригеллой и за то, что он им не является.
Панталоне…теперь он Панталоне. Старая развалина. Каждый раз он выходит на сцену в своих неизменных красных штанах и жилете, закутавшись в длинный черный плащ, как в траурное одеяние. Панталоне находит забавным, что ему приходится играть скупого богача. И, видя в глазах людей искреннее, непритворное презрение, он внутренне смеется. «Видишь, Бригелла, я тоже научился ловчить,» - шепчет он давно ушедшему другу, - « И мне верят! Мне, у кого и денаретто никогда за душой не имеется!»

Старик шаркает по сцене, словно мрачная туча. Кажется, что даже воздух вокруг него спертый, затхлый, наполненный болезнью и застарелой, въевшейся печалью. Вокруг веселым ураганом носятся и дурачатся артисты в ярких костюмах. Молодые, полные сил и энергии, они - противоположность мрачному старику. Меняются сценарии, декорации. Меняются города, где они выступают. И зрители каждый раз другие. Но Панталоне уже давно воспринимает все, как один и тот же бесконечно повторяющийся кошмар, от которого нельзя проснуться. И каждый день он мечтает о моменте, когда останется один на один с глиняным кувшином крепкого напитка и сможет снова предаться воспоминаниям о времени, когда еще жил. Когда они были вместе. И звали его совершенно по-другому…

Арлекин растянулся на стоге сена, счастливо сжимая в руке бараний окорок. От предвкушения у него уже потекли слюнки, а перспектива здорового послеобеденного сна и вовсе заставила растянуться губы в блаженной улыбке. Жизнь была прекрасна, как никогда. Еще бы развязную деваху под бок, и он поверит в рай на земле. Темноволосую такую, подтянутую. Или можно не девицу...

- Эй, дуралей! Хватит спать, - неожиданно раздался голос, и что-то больно ударило его в лоб.

- Ээй! – возмутился потревоженный парень и потер пострадавшее место, размышляя, будет ли шишка, - Больно, вообще-то!

- А нечего дрыхнуть, когда весь честной люд работает, - назидательно сказал темноволосый молодой человек с острым лисьим лицом и плутовскими глазами.

- Ты это не себя имеешь в виду, я надеюсь? – пробурчал Арлекин, отряхивая выпавший из руки окорок от соломы, - Когда это ты тут работал?

- Конечно же, себя, - самодовольно усмехается Бригелла и ловко подбрасывает блеснувшую в лучах солнца серебряную монетку, - Красота, правда? И у меня еще есть ее сестрички.

Глаза Арлекина распахнулись в изумлении, превратившись в два огромных блюдца.

- Откуда это? – Не смог удержаться он от вопроса, хоть и знал, что от этого и так непомерная гордыня Бригеллы раздуется еще больше.

И он был прав. Парень в белой шапочке задрал подбородок еще выше, а в глазах мелькнуло торжество.

- Один старый боров был так любезен, что решил поделиться с нуждающимися. Не бери в голову, - наигранно равнодушно пояснил Бригелла, однако выражение лица и интонации выдавали его с головой.

Впрочем, Арлекина это не волновало. Он уже перестал обижаться за ударившее его яблоко, отыскав в сене зеленый плод и с удовольствием в него вгрызшись.

- Значит, сегодня празднуем! – весело смеется он, размахивая окороком.

- Кто это сказал, что я с тобой поделюсь? – делано удивляется Бригелла, скрещивая руки на груди.

- Да ладно тебе, иди лучше сюда! – Все еще смеясь, Арлекин тянет второго парня на себя, и тот
падает рядом с ним на солому. Через мгновение он сам притягивает Арлекина к себе, и их губы
сливаются в поцелуе.

Он распахнул глаза и невидящим взглядом уставился в потолок. Лето, яблоки…его Бригелла. Мысли беспокойно метались в голове, не давая себя ухватить. Душу сковал странный холод, и Арлекин почувствовал, как липкими щупальцами к нему тянется страх. Темнота внутри сливалась с темнотой снаружи, полностью затягивая в себя. Сердце бешено стучало в груди, с каждой секундой все ускоряясь и ускоряясь, грозя разорваться от перенапряжения. Не в силах больше это терпеть, Арлекин резко поднялся и сел, свесив ноги с постели. При этом он что-то задел рукой, и раздался звонкий звук бьющегося стекла.

- Что за хрень?! – Вдруг послышался недовольный хриплый спросонья голос.

От неожиданности Арлекин подскочил на месте.

- Ты кто? – Боязливо спросил он темноту, одновременно пытаясь нашарить рукой что-нибудь , что можно было бы использовать в качестве оружия.

- Конь в пальто, блин. Ты там со своими театральными вообще все мозги что ль пропил? – раздраженно ответил голос, и на другой стороне кровати что-то завозилось. – Мало того, что вчера бухой ко мне заявился, так еще и посреди ночи будишь! А мне, в отличие от некоторых, завтра с утра на работу.

По мере того, как человек говорил, в голове у Арлекина что-то щелкало, вставало на отведенные места, со скрежетом собираясь в цельную картину.

- Бригелла? – Неверяще прошептал он, внезапно лишившись голоса. Нет, нет, нет. Не может быть.

- Чего? Кто офигела? – Опешил его собеседник. – Эээ, смотрю, тебе совсем плохо.

Послышался скрип кровати, затем звук шлепающих по полу босых ног, и, наконец, помещение осветил яркий свет. От неожиданности Арлекин зажмурился. А когда вновь открыл глаза…
Перед ним стоял его Бригелла. Как много лет назад. Как несколько мгновений назад. Реальный. Живой. Арлекин почувствовал, что из его глаз текут слезы, но ничего не мог собой поделать. Его Бригелла. Его любимый. Здесь, стоит лишь протянуть руку…

Морщинистые пальцы старика сжались, пройдя сквозь пустоту. Перед глазами заплясали разноцветные круги, окружающий мир расплылся, из давно привычно-нечеткого и вовсе превратившись в одно бесформенное пятно. Моргнув несколько раз, он все же смог различить перед собой руки, протягивающие ему кувшин.

- На, Панталоне, опохмелись. Скоро выступление. – Молодой Арлекин сует ему в руки посудину и спешит прочь по своим делам. Мутным взором старик наблюдает, как одна фигура в разноцветных одеждах подскакивает к другой, одетой в белое, что-то рассказывает ей, бурно жестикулируя, и эмоционально обнимает за плечи.

Старик сжимает в руках кувшин и улыбается. Он столько мучительных лет провел, живя лишь сладостно-мучительными воспоминаниями о том, что никогда больше не повторится, о человеке, так рано его покинувшем... А оказалось, что только и нужно было, что уйти самому. Но теперь, наконец-то, годы одиночества закончились, а впереди его ждал возлюбленный. Прикрыв глаза, старик откинулся назад, опершись спиной о какие-то тюки, и позволил себе наконец-то расслабиться. Кувшин выпал из ослабевших пальцев, и вылившаяся жидкость растеклась вокруг, не спеша впитываться в утоптанную землю. Что-то сдавливало грудь, затрудняя дыхание. Тело больше не подчинялось своему хозяину, окружающий мир со всеми звуками, запахами, ощущениями таял, растворяясь словно пустынный мираж. Холод и страх снова прогрызли дорогу к его сердцу, но старик сердито их отогнал. Наконец-то он отправляется в путь. После стольких бессмысленных лет, залитых дешевым вином и невыплаканными слезами, ему не было жалко расставаться со своей перебродившей жизнью. Старик верил, что во всех временах и пространствах он сумеет найти ту странную маленькую комнату с большой кроватью. Сколько бы жизней для этого не потребовалось.