Пролог

- Всё, господа студенты, на этом моя лекция окончена. Извольте не опаздывать на зачёты и не забывайте про экзамены!
Максим начал медленно складывать в сумку учебники только после того, как прозвенел звонок. Из аудитории он вышел последним. Бросив единственный за день притворно-горестный взгляд на зелёную доску, исписанную математическими формулами, он притворил дверь и двинулся по коридору, задумчиво глядя в пол и ничего при этом не видя. Когда же он, пройдя мимо выхода из коридора, подошёл к окну, покрытому снаружи тонким слоем пыли, он прислонился лбом к прохладному стеклу.
Весна уже заканчивала проявлять себя, уступая место некалендарному лету.
Была пятница.
- Макс, ты идёшь?- Голос одногруппника Сергея вывел юношу из мыслей.
- А?
- Домой идёшь, говорю?
- Отстань, Серёг, не до тебя!
- О, гляжу, весна уже повлияла на тебя авитаминозом! Колись, что произошло?!
- Тебе-то какая разница?!
- Опять Ирка пристала?
Максим вскинул на него свирепый взгляд.
- О, ясно, проблемы случились с Риткой.
- Это уж точно не твоё дело!
- Да ладно те!- Сергей крепко хлопнул его по плечу.- Уже всё ясно! Подожди пару деньков, она сломается, притащится сама.
- Думаешь, я должен слушать такого жиголо, как ты?- невесело ухмыльнулся Макс.
- Да-а-а!- Сергей потянулся, заложив руки за голову.
- Ты вон пойди-примени это на одной из учениц моей матери, тогда я тебе поверю!
- Ученица?- Тот зажегся.- Симпатичненькая? Высоконькая? Лет-то сколько?
- Тёмненькая, на голову ниже меня, очкастенькая…
- Это ты мне Ритку описываешь!
- Ритка – не ученица моей матери. И эта ещё и грудастенькая. Четыре, не меньше, как раз по твоему вкусу!
- О-о-о, и правда!- У Сергея зажглись глаза.
- И она младше меня на три года.
- Штэ-э? Не, старик, извини, на малолеток не заглядываюсь!
- Да и ты бы ей не понравился.
- Нормально, ту, которая сама к тебе клеилась, хочешь сбагрить к совершенно ей незнакомому извращенцу!- притворно негодующе воскликнул одногруппник.- Чтоб меня вместо тебя посадили за совращение!
Максим хитро ухмыльнулся:
- Дошло.
- Ладно, говорю тебе, всё образуется! Пойдём, проводишь меня до остановки!
- Иди, давай!- Максим толкнул Сергея в спину и уже бодрее зашагал следом.
- А ты куда сейчас?- спросил последний, когда они остановились под бело-синей крышей, держащейся, кроме миниатюрного одноэтажного строения, на двух столбах с лавочками. Занятыми парой старушек.
- Да, думаю, прогуляться бы не помешало. Одному,- угрожающе добавил Макс, увидев неожиданно возникший на лице Сергея энтузиазм, и шутливо погрозил пальцем,- не вздумай компанию составить!
- Бяка!- буркнул тот и вдруг сорвался с места, махая на прощанье рукой – подъехала нужная маршрутка.
- Сам такой!- усмехнулся темноволосый и, последовав примеру приятеля, пошёл своей дорогой. – Далековато теперь, но ничего, проветриться же собирался!
Он хотел неторопливо перейти широкую и удивительно пустую улицу. Приближался неподалёку автобус пятого номера. Кроме него – ни одной машины, Максим был готов поклясться своей стипендией!
Потому он ступил на серый асфальт. Сделав два шага, юноша вдруг услышал шум. Он не успел посмотреть влево, откуда тот доносился. Он только смог увидеть блеск солнца на полированном чёрном капоте. В уши ему врезался неприятный визг тормозов. Огромный чёрный, как ночь, «Ниссан», быстро сбавляя скорость, нёсся на Макса. Инстинктивно тот попятился, но оступился и рухнул на дорогу. Тут же машина остановилась, и оттуда выскочили водитель и юная пассажирка, которая тут же удивлённо воскликнула:
- Максим!
- Ты его знаешь?- спросил водитель. Больше юноша ничего не слышал, а его глаза застлала тьма.

Отредактировано HopeSquirr (2014-09-09 19:58:12)

2. Особенности национальной тушёнки

Это была бурная горная река, на поверхности которой, сверкая, отражалось солнце. Из-за мелких брызг над водой стояло радужное сияние. Голубое небо, прикрытое редкими облачками, над головой, лесок по левую руку, каменистый бережок по правую. Максима скоро несло вниз по течению. Вопреки законам географии вода являлась очень даже тёплой, чуть меньше градусов тридцати пяти. Спокойно унося дальше ото всех земных проблем, приятно лаская своими потоками, она стягивала с юноши одежду.
И он отдался ей. Отдался растекающемуся по телу удовольствию. Река согревала, а лёгкий ветер создавал прохладу.
Максим глубоко вдохнул горный воздух и приоткрыл глаза.
Небосвода над головой как не бывало.
Потолок…
Люстра…
Потолок синий?..
Люстра с цветами-плафонами?..
Какого чёрта?!
По потолку Максим понял, что находится не дома. А когда он это осознал, широко раскрыл глаза и резко сел, после чего у него тут же голова пошла кругом, а перед глазами поплыли радужные пятна.
Едва они исчезли, Макс оглядел незнакомую комнату… И на первой же секунде его взгляд упал на девушку, настолько тихо посапывающую, опершись о крышку чёрного фортепиано, что только по движению грудной клетки можно было догадаться, что она спит. На её ногах были лёгкие джинсы с прямыми штанинами, обтягивающими её удивительно хорошо сложенные бёдра, сама фигурка скрылась под чёрной кофтой с расширенными к ладоням рукавами. Её кожа, казалось, источала едва заметное голубоватое сияние. Чувственные губки под изящным носиком, длинные пушистые ресницы, тонкие бровки с необычно уходящими ко лбу концами и заострённые ушки, несмело выглядывающие из-под иссиня-чёрных волос.
- Девушка. Девушка!- позвал Максим и, протянув руку, слегка потрепал незнакомку за плечо. Та шевельнулась и, упёршись руками в дерево, приподнялась. С мыслью: «Оп-па, попадос!»- Максим обомлел, увидев ярко-синие, как азуриты, всевидяще-внимательные, пронзительные глаза.
Перед ним находился юноша, каких свет не видывал. Максим даже не поймал себя на том, что буквально пожирает его взглядом.
- Уже очнулся.- Не вопрос – утверждение, сказанное глубоким, вкрадчиво-чарующим голосом.
- Я… Да, как видишь.
- Как ощущения? Голова, руки, ноги – ничего не болит?- с беспокойством спросил незнакомец и, зажмурившись, тряхнул волосами, сбрасывая остатки сна. Причём, не только с себя.
- Всё хорошо,- качнул головой Максим.- И где я? И кто ты?
- Всё по порядку,- поднял юноша руку в успокаивающем жесте.- Говоря короче, я тебя чуть не сбил на своей машине. Сначала она не послушалась, а после – остановилась, только когда ты уже упал.- Юноша помолчал и пару секунд.- Девушка, с которой я ехал, испугалась, однако ты не был сбит. Просто упал и потерял сознание.
Максим смотрел на него с, как говорит Задорнов, видом ловца бабочек, которому в сачок попал птеродактиль.
- Машина? Позволь-позволь, сколько тебе лет?!
Тот с подозрением покосился на него:
- Мне должно быть столько, на сколько я выгляжу. Или я гораздо младше?
- Я бы не дал больше пятнадцати,- Максим прищурил глаз. Юноша хохотнул:
- Значит, мне ещё есть, к чему стремиться. Что ж, раз такое дело, тебе самому решать, верить моему слову, или нет. Мне двадцать три года.
Лицо Максима слегка вытянулось:
- Да ладно?!
- Вот так,- пожал плечами незнакомец.- Успел институт московский окончить с отличием и сменить место работы.
- И кем ты работал?
- Да,- неопределённо махнул синеглазый рукой,- стюардом в самолёте полтора года пробыл. Полгода назад уволился из-за гибели родителей…
Максим беззвучно ахнул от ужаса.
- …а теперь я продавец-консультант в магазине техники. Вон, компьютер свистнул оттуда – за деньги, конечно, – хочу ещё телевизор вот сюда на стенку повесить.
Оба хохотнули.
- Постой-ка,- вдруг встрепенулся Максим,- а сколько я у тебя уже нахожусь?
- Пять часов, не меньше.
- Пять?!!- Макс тут же резко вскочил на ноги, двинулся к выходу из комнаты, но его остановили, упёршись в грудину, выпрямленные холодные руки незнакомца. Вот тогда-то Максим понял, что он обнажён. Ледяная, но довольно мягкая кожа словно ласкала его. По телу пробежали мурашки. Макс едва сдержался, чтобы не застонать от странного удовольствия, вызванного холодным прикосновением, и сверху вниз посмотрел на паренька. Несколько мгновений спустя тот отдёрнул руки.
- Сначала оденься, поужинай и переночуй здесь,- категорично заявил он.- Тебе уже нет смысла сегодня возвращаться домой. Послушай меня как того, кто старше.
- Я не могу здесь оставаться, меня мать и брат дома ждут!
- Позвони им, сообщи без подробностей, в чём дело, и оставайся на ночь. Хороший хозяин не выпустит гостя на улицу вечером.
Максим не смог возразить такому повелительному тону. Он отскочил и заметался по комнате, разыскивая свою одежду. Юноша молча следил за ним, скрестив руки перед собой, и когда тот вопросительно посмотрел на него, указал на стул, на спинке которого та и оказалась. Аккуратно сложенная и даже тепловатая, как после глажки.
Оба прошли в небольшую кухню, отделанную в мягких светлых тонах. Темноволосая девушка, тихо напевая «Die Toren sprechen in ihrem Herzen» по версии «Героев Меча и Магии II», глядела на что-то, происходящее в духовом шкафу. Глаза Максима чуть на лоб не вылезли:
- Ты?!
- О, да, я, Максим,- невинно улыбнулась Надежда.- Между прочим, вам, юный господин, придётся сегодня отужинать гречневой кашей с тушёной говядиной.
- Сделала-таки,- мягко усмехнулся синеглазый.
- А тебя всё равно ничем не испортить, Тош!
- Тош?- удивлённо уставился Максим на юношу.
- Антон Кóрабел,- объяснил паренёк, достал три больших тарелки и вилки с узорчатыми черенками и, расположив их на столе, тихо сказал, подняв азуритовые очи:- Давай, Макс, поужинай с нами, а то поди и не обедал вовсе!
Юноша не смог отказать им.
Надежда выпрямилась, взяла ложку и одну из тарелок и принялась накладывать из большой се-ребристой кастрюли непонятную массу коричневого цвета. Сразу же в воздухе загулял запах мяса.
- Вот только особо меня не корми,- с улыбкой мотнул головой Антон и подал девушке вторую тарелку.
- Я же сказала: тебя ничем не испортить.
- Не меня, а мою фигуру.
- Разница невелика,- негрубо отрезала девушка.
Несмотря на свой не слишком аппетитный вид гречка оказалась весьма вкусно приготовлена, о чём ранее сигнализировал восхитительный аромат тушёного мяса, так что тарелка Максима вскорости опустела.
- А вкусно, Надя, не скажешь, как это готовить надо?
- Да тут делать нечего!- Надежда встала, собрала тарелки, хотела было их начать мыть, как вдруг Антон поднялся, ненавязчиво отвадил девушку от раковины и принялся за её работу, вновь припомнив «хорошего хозяина», который, на этот раз, никогда не заставит гостя работать на него. Надя закатила глаза и вернулась на своё место:- Умеешь гречку варить?
- Угу.
- Вт, ждёшь, пока она высохнет?
- Н-ну-у…
- Вот, ждать не надо. Когда она сварится, когда в ней ещё воды немного есть, закидываешь туда банку тушёнки… и меша-а-аешь. Держишь на огне, пока желе не растает, не разогреется и чуть-чуть не испарится. Ясно?
- Ага.- Максим кивнул в знак благодарности, и взгляды обоих обратились к слегка ссутулившейся спине Антона.- Эм, Антон?
- М-м-м?- отозвался старший.
- Такой вопрос возник: вот тебе ни в коем случае двадцать три не дашь, так милиция тебя не останавливает?
Тот усмехнулся:
- Ну, дело было. Однако позже я со всеми сумел ознакомиться, так что теперь узнают. А за нарушение ПДД меня никогда не останавливали.
- Я свидетель!- встряла Надежда.
- Можно подумать, он тебе поверит,- снисходительно улыбнулся Антон.
- Но ты же свидетель, что свидетель я!- капризно воскликнула девица.
Всё ещё улыбаясь, старший выключил воду, развернулся и, красноречиво покосившись на Надежду, покачал головой:
- Не переспоришь настырную.
- Мр…- с лицом вредины ответствовала та и уже спокойным тоном сменила тему:- А кто-нибудь вообще думал, как ночь проведём?
- То есть?- Максим переглянулся с Антоном. Тот покачал головой:
- У меня всего два спальных места, потому что уложить гостя на полу – верх оскорбления.
- О, типичный Корабел,- протянула Надежда.- «Хороший хозяин - то» да «хороший хозяин - сё»!
- Да ладно, Надь!- одёрнул её Максим.
- А что «да ладно»? Я уже решила, что буду спать на диване в гостиной.
- С чего это?- Антон поднял бровь.
- Мне, вообще-то, ещё совсем рано спать в одной кровати с юношами!
- Тебе всегда будет рано,- мрачновато ответил старший.
- И что же получается? Нам с Антоном в одной кровати спать?- развёл руками Макс.
- Да будет вам, ребят!- примирительно склонила голову девушка.- Я всё равно встану раньше вас, да ещё и знаю, какие вы оба сони, а завтра и торопиться будет некуда.
Парни снова переглянулись и молча согласились. А девушка тем временем переводила хитрый взгляд с одного на другого и обратно.
- Сводница,- еле слышно буркнул Антон.

4. Цветок молодости.

Под оглушительную мелодию будильника на мобильном телефоне Надежда вскочила с дивана с утра пораньше и с ещё слипающимися глазами быстро прошла в кухню, где включила чайник, расставила на столе чашки, разложила ложки, всё-таки испечённые Антоном пирожки с яблоками – в общем, приготовила всё к завтраку. За это время она успела окончательно проснуться и бесшумно пробежала в гостиную, где быстро-быстро вернула дивану прежний вид, уложив в стопку постельное бельё, заботливо одолженное Тошей, оделась и прокралась в спальню к юношам.
Они лежали в тех же позах, что и ночью. Левая рука Макса покоилась на левом плече Антона, подложенная под шею старшего, правая не сдвинулась с удивительно тонкой талии, а сам юноша зарылся носом в длинные синеватые волосы. Тошины же руки обвивали торс темноволосого младшего юноши, а по складкам тонкого одеяла можно было понять, что их ноги переплелись… Надежда печально улыбнулась, прикрыв глаза и сдвинув брови, смахнула невольно набежавшие слёзы и, вздохнув поглубже, протрубила в кулаки…
…Первым отреагировал Антон. Сначала он не мог ничего разобрать, но наконец, увидел слишком близко лежащего Максима. Его брови резко взлетели ко лбу. Встрепенувшись, он вырвал руку из-под тела младшего юноши, зажав себе рот, верхней половиной тела отпрянул к краю кровати и с неизмеренной силой стукнулся затылком о стенку фортепиано.
- Черти дра-а-а-а-а..!- захрипел старший, схватившись за ушибленную голову и скукожился до размеров сабвуфера. Максим шевельнулся, вздохнул поглубже и открыл глаза. Увидев скривившегося от боли Антона, он приподнялся на руках:
- И тебе доброго утра.
- Для кого как, юноша,- и, не отнимая рук от головы, Антон свирепо зыркнул на Надежду, которую Макс заметил только после этого:- Какого кошмара ты здесь творишь, Ириа?!!
Девушка с по-особенному распахнутыми блестящими отчего-то глазами улыбалась в кулак, который показался младшему довольно нехилым.
- Вы тут, это, одевайтесь, господа юные, завтракать надо.
Тут вдруг Антон резко соскочил с кровати, что показалось немыслимым Максиму, и с рыком: «Стой, сводница! Всё равно догоню!»- погнался за тут же припустившей прочь Надеждой, успев, однако, схватить со стула халат. Максим не до конца понял, что произошло, и решил спросить об этом несколько позже.
В кухне Антон прижал девушку к подоконнику и требовательно глянул ей в глаза:
- Отвечай, что ты делала в моей спальне?
- Будила вас, чтобы на завтрак позвать,- обиженно ответила Надежда, с вызовом глядя юноше прямо в глаза. Тогда Антон уже с более спокойным тоном покачал головой:
- Чую я, не только за этим ты приходила.- И насторожился:- Постой, ты плакала.
Надежда сглотнула и, прикрыв глаза, передёрнула плечами. Антон осторожно обнял её и легко коснулся губами макушки. Девушка вжалась в него и глухо произнесла:
- Даже несмотря на все свои фантазии, я сильно боюсь за тебя, Ираи. Пусть и не на своём опыте, но я знаю, что может случиться.
- Пока ничего не произошло, Ириа, не думай о подобном.
- Я не хочу, чтобы ты стал, как Интариэль.
- Не стану, если ты сама не проявишь инициативу в этом деле… Всё, успокоилась?
Взявшись за гудящие от напряжения виски, Надежда кивнула и, не без поддержки Корабела, опустилась на табурет.
- Вот только…- продолжила она,- только я видела, как всё произошло.
Рот Антона чуть приоткрылся. В глазах застыл ужас. Юноша приложил к скоро забившемуся сердцу кулак и, слегка пошатываясь, отошёл ещё на шаг да схватился руками за стол, стараясь не упасть. Но его ноги предательски подкосились… Максим едва успел вбежать в кухню и поймать старшего. Тот пустым взглядом уставился в тёмно-карие глаза и с истерической улыбкой шепнул:
- О, нет,- после чего, откинув голову, благополучно лишился сознания.
- Чего это с ним?
Надежда пожала плечами и после нескольких секунд молчания выдала:
- Ну, давай будем считать, что он голоден.- Она резко поднялась с табурета и налила чай в одну из кружек.- Усади его, и вот тебе чай, дай ему выпить хоть глоток – он несладкий не пьёт, сразу очухается!
От тёмной поверхности крепкого напитка поднимался пар, а чашка была тёплой, так что девуш-ка спокойно держала её за края. Максим осторожно усадил бесчувственного юношу на табурет, сам встал перед ним на колени, принял из рук Нади чашку и стал медленно поить Антона. Младший смотрел на его шею, и взгляд сам стал опускаться ниже…
Ямочки в основании шеи…
Гладкая-гладкая кожа молодой груди, выглядывающей из огромного выреза халата… Максим тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. В тот же самый момент грудная клетка Антона чуть при-поднялась, и младший быстро убрал чашку. Старший глотнул в последний раз и, скривившись, пробормотал:
- Чай без сахара. Какая гадость!
- Легче?
- Да. Благодарю.
Почти чёрные глаза вновь оказались во власти синих.
Тут левая рука поднялась, и указательный палец упёрся в сторону уже севшей за стол и внимательно следящей за каждым их движением Надежды. Получив утвердительный кивок и хитрость в улыбке, Антон пальцами отсчитал три секунды, и мальчики одновременно повернули головы к девушке. Та поочерёдно переводила взгляд с одного на другого, и с каждым разом её улыбка росла не только в размерах, но и в роли предвестника несчастий. Хотя и не без доли вины.
- Ребята,- не выдержала Надежда,- вы завтракать будете?
Антон сжал руку в кулак, прижал к обнажённой груди и вздохнул, повернув голову к окну, в котором разгоралось волжское солнце, освещая кухню и разогревая поверхности, куда падал его свет:
- Да, Надя, прошу.
Он хотел подняться, но Макс остановил его:
- Нет, Антон, сиди. Я сам.
- А, Максим, полкружки мне нальёшь?- глянула девушка на младшего. С такой виной в глазах, будто сдала его новый компьютер в музей авангарда.
- Ага.
- И сахар!- спохватилась Надежда.- Я сахар забыла оставить!
- Пожалуйста.
Только усевшись с ребятами, Максим заметил странную задумчивую мину Корабела.
- Антон, не хочу встревать в личную жизнь, но о чём ты всегда думаешь?- спросил он, отпив из своей чашки.
- В разное время суток о разном,- размешивая сахар, ответил юноша.- По утрам, если вовремя встану, думаю о том, что это солнце,- он глянул в сторону окна, от которого струился золотой свет, и печально улыбнулся,- звезда, совершенно отличная от той, которую я встречал после сна хотя бы чуть меньше года назад. Оно было почти белым с самого рассвета, а не золотым, как сейчас; не люблю золото! Его лучи разили тьму платиновым светом, и, несмотря на воздух и атмосферу, небо всегда было едва ль светлее моих глаз. И даже ярким летним днём голубые звёзды направляли свой свет к цветущей зелёной земле, что получала жизнь лишь от своих светил… Это небо являлось мне прекрасным, подобным сну. А вместе с ним и время было великолепным.
- Ты мог видеть звёзды днём?- удивился Максим.
- Ага. У меня с рождения небольшой дефект зрения, генетический – я могу спокойно, без страха смотреть на солнце. Мне всё видится с голубым оттенком, оттого мой мозг игнорирует голубое небо и воспринимает его как ночное, со звёздами. А солнце для меня было серебристым. Но, не знаю, почему, последние несколько месяцев я вижу, как все люди. Нет ни звёзд, ни белого солнца, ни тёмного неба. Так тоскливо!
Максим промолчал, догадываясь, по какой причине мог Антон перестать видеть небеса такими красивыми, как он описал, и откусил кусок от пирожка.

- Спасибо, Тош! Максим, только попробуй ещё куда-нибудь влезть – обязательно найду и всё переломаю!
- А если ломать будет нечего?
- Найду, будь спокоен!- Надя закрыла дверцу «Ниссана». Антон развернул машину и выехал из двора.
- Когда-нибудь она со счастливой улыбкой выкрикнет в нашу сторону «Я люблю вас, мальчики!», поверь.
- Почему ты так думаешь?- удивился Макс.- Мы ей оба нравимся?
- В том-то и дело, что нравимся, а не являемся объектами любви. Нравимся не более, чем как друзья.
- Надеюсь.
- А ты боишься, что она в тебя влюблена по-настоящему?
- У меня было такое мнение. И пока остаётся.
- Значит, ты её провоцировал.
- А откуда мог я знать, какие слова на неё влияют? Она могла и истерику устроить такую да по такому странному поводу, что только моя мать могла её успокоить. И потом, она почти всегда приставала ко мне с шуточками… Назвала меня однажды зоофилом, когда мой младший братец брякнул, что мы с ним из-за моей кошки дерёмся.
- Хм,- улыбнулся в сторону Антон.- Может, раньше ты её и привлекал, вот она и выпендривалась, чтобы ты на неё внимание обратил, но сейчас это исключено. У тебя самого возлюбленная есть?
- Уже нет. Мы расстались недавно, и я окончательно решил, что пока не обустрою обычную жизнь, не займусь личной. А и вообще, из-за того, что у меня на лице, на меня девчонки даже больше не посмотрят.
- А что у тебя на лице?- засмеялся старший.- В зеркало глянь!
Максим послушался. И у него тут же отвисла челюсть – на лице не было ни прыщика, ни шрамика, ни следа пробивающейся щетины. Он, не веря своим глазам, прикоснулся к коже и вдруг заметил, что на руках тоже не осталось ни одного заметного волоса.
- Что, удивился?- Тоша усмехнулся.- Я же вечор говорил, что это мой тебе подарок.
- Это из-за него?- В голове Макса снова возникли смутные догадки.
- О, да,- с выражением лица бога Локи Антон остановил машину перед светофором.- А раньше не судьба была понять!
- А что он такое, кстати?
- Он называется итоирэ. Сок одноимённого растения.
- Не слышал, не читал и в жизни не встречал вообще.
- Итоирэ – генетически изменённый рододендрон. Выглядит точно так же, но все его органы, включая корни, по цвету похожи на тёмно-синие чернила. Эти цветы выращиваются только в тайных садах одной, скажем так, организации, так что нигде их не пытайся искать, сам как-нибудь покажу, если заинтересован. Их собирают, но из разных органов получают и разные соки. А если их ещё и смешать в определённых пропорциях, получится эликсир, называющийся «Невинная Молодость». Именно так расшифровывается название «итоирэ». Именно этим эликсиром я тебя вчера растирал, и он вылечил тебя.
- Я… Я не знаю, что и сказать в благодарность!- Максим облегчённо рассмеялся и, погладив себя по щеке, резко повернул голову к Антону:- А ты в социальной сети есть какой-нибудь?
- Не было и не будет,- заверил тот.
- Тогда… тогда телефон свой дай, что ли?
- Довезу и дам, ладно? Направо сейчас?
- Да.- На душе у Макса просветлело. Ему отчего-то стало больно при мысли, что они больше никогда не увидятся.
Антон остановил машину.
- Приехали.
- Так ты ж почти рядом живёшь!- вдруг осознал Максим.- Почему ты меня вчера не пустил?
- Другой микрорайон – это уже не рядом. Пусть ты и спортсмен, но за вчерашнее на мне лежит ответственность. Если нужно, выплачу всю компенсацию, деньги есть.
- Да успокойся, Антон, не надо с тебя денег.- Максим вышел из машины. Тоша сам выскользнул оттуда и, подойдя к юноше, протянул ему аккуратно сложенный вчетверо зеленоватый листок:
- Позвони, если понадоблюсь.
Максим приняли листок и, немного подумав, обнял Корабела. Тот на мгновение застыл, словно молнией сражённый, и наконец ответил такими же крепкими объятьями, лишь более сдержанными. Макс подумал, что ему хотелось бы простоять так до конца света, обхватывая руками чуть худощавое, но, тем не менее, здоровое и мускулистое тело. Которое вскоре начало потихоньку вырываться.

Антон подмигнул ему в последний раз, и «Ниссан» тронулся. Макс несколько секунд смотрел вслед удаляющемуся автомобилю и вошёл в подъезд.
Уже в квартире мать сразу же кинулась навстречу. Младший брат держал на руках серую британскую кошечку. Максим автоматически отвечал на посыпавшиеся вопросы, но мысли его находились далеко. Он хоть и почувствовал тепло родного дома, а оно не принесло ему удовлетворения.
Он пришёл к себе в комнату, сбросил рюкзак и сел на стул перед компьютерным столом. Вспоминая взгляд блестящих синих глаз, он по привычке сунул руку в карман. Пальцы что-то нащупали и вытащили листок, который Антон отдал ему. Младший развернул листок.
Там оказались два портрета, выполненных чёрной ручкой. В одном Максим узнал себя. Второй изображал кого-то, похожего на Тошу. Максим улыбнулся: под портретами красовались слова «Я знал, что ты спросишь». Рядом были написаны одиннадцать цифр. Юноша прикрыл глаза, ощущая странное тепло, разливающееся по груди, и мысленно повторил название загадочного цветка:
«Итоирэ».