Мышь и её подарок
Шуг всегда знал, что отцы его хозяина недовольны ими. Еще бы! У старшего отца второй частью души была великолепная рысь, а у младшего – ягуар. А кто он? Мышь – серая, обычная, домовая. Только и способная тырить еду и протискиваться в щели. Шуг не любил отцов хозяина, даже не их, а их звериные отражения. Сколько раз эти представители семейства кошачьих пугали его до полусмерти, а Сеер (рысь), даже распорол ушко на две части. Но сейчас, обхватывая маленькими лаками нос Ниора, своего хозяина, и вылизывая соленые слезы со щеки, Шуг отдал бы свою жизнь, только бы вернуть его отцов и этих страшных огромных котов к жизни. Ведь никто и никогда не сможет полюбить мальчика и все вновь из-за него – никчемнейшего отражения. Это нормально терять родителей, но даже выросшим детям, успевшим создать свои семьи, сложно и больно прощаться с отцами. А каково это четырнадцатилетнему ребенку, не имеющему ни родственников, ни друзей?
Дети, они злые, и Шуг знает, что давно, еще до его появления на свет, когда Ниор был совсем маленьким, не имеющим отражения мальчишкой, у него они были друзья. Но когда хозяину исполнилось двенадцать, и пришло его время ПРИЗЫВАТЬ, все поменялось. Дети злые. Очень. Мышонок был недостоин уважения, о таком отражении не мечтали, и насмешки, тычки, травля - это все окружило Ниора в полной мере. Шуг с самого начала приносил хозяину только боль, а ведь не хотел… как же радовался он, когда спустя полгода к ним в городок приехала семья с тремя детьми. Среди них был юноша, Этье, второй частью души, которого был уж. Он не смотрел на Ниора свысока, не дразнил и, соскучившийся по общению, мальчишка потянулся к Этье. То, что новый друг хозяина старше его на четыре года Шуга не смущало. Но осторожная мышиная натура все же заставляла держать уши нараспашку. Люди, они злые, не смотря на возраст. Ниор получил от своего отражения дар незаметности, никто и никогда не видел его, если он того не желал.
- Ха, да я этого графского щенка терпеть не могу! Но Мет, братишка, подумай сам, кому еще он со своей облезлой крысой потребуется? Подружу с мелким года четыре, затем попрошу у его отцов согласия на брак, и все – я дворянин!
И вновь его хозяин плакал.

Вещи уложены, и казенная карета увозит нас прочь от родного дома. Ниор смотрит перед собой, безучастно, словно не его увозят прочь от всего знакомого, и возможно, уже навсегда. В этот момент Шуг понимает, что их короткое детство навсегда закончилось.
Маленькая комнатка, в которой кроме кровати и небольшой тумбы ничего и нет, стала для них убежищем. Даже сироты, с титулами, но без семьи, нашедшие приют в королевском дворце, и те не приняли их. Хотя Шуг видел, что Ниор и не пытался с ними дружить. Странно, но тут люди, объединенные общим несчастьем, были добрее. Не раз мыши доставался лишний кусочек булочки, или вкусная виноградина. От чужих. Первоначально Шуг не брал еду из рук других ребят, боясь быть пойманным, и беззащитной жертвой оказаться в руках мальчишек. Но даже он за прошедшие три месяца научился доверять. Ребята посмеивались, без злобы, над юным графом, за глаза называя его Ёжиком.
Стремясь принести хоть чуть-чуть дома в обстановку приюта, учителя всегда поздравляли своих воспитанников днем рождения, даря им, пусть не дорогие, подарки. Даже пытались подбирать их, исходя из увлечений мальчишек. А еще на кухне пекли именинный пирог, и почти все ребята собирались в столовой, весело переговаривались, шутили, особо смелые даже выходили танцевать. Только Ниор никогда не принимал участия в подобных праздниках. И преподаватель фехтования, высокий угловатый юноша, приносил ему кусочек пирога прямо в комнату.
В комнату стучали, настойчиво, но незапертую дверь все же не открывали.
- Граф Ниор, не будьте ребенком! Выходите. Сегодня Первый день весны, и я предупреждал вас, что без вас этот праздник не начнется. Не портите другим ребятам настроение. Уже и принц с подарками явился. Только вас дожидаемся!
В ответ – тишина.
- Все! Мое терпение лопнуло, я вхожу, надеюсь, вы одеты, граф.
Дверь с шумом распахнулась, и учитель фехтования замер на пороге, растерянно смотря на мальчишку в одной ночной сорочке.
- Так не пойдет, - юноша опустился на корточки перед графом, стремясь заглянуть в глаза мальчику. – Милый, ну нельзя же так всю жизнь провести. Даже Шуг уже в столовой, а ты тут, сидишь один в самый радостный праздник года.
- Я не могу, Ариэ, просто не могу. Давайте без меня. Не портите им праздник, а то они возненавидят меня еще больше.
- Глупый, мальчики сами решили не праздновать без тебя. Пожалуйста, не разочаровывай их.

Это было наказанием для принца Индали, в прямом смысле этого слова. За плохие оценки. Было очень обидно проводить праздничный вечер тут, в приюте. А до этого, под присмотром управляющего подбирать пятьдесят шесть разных подарков. И вот теперь, он, как идиот, стоит посреди зала, с кучей свертков за спиной, и ждет какого-то мелкого избалованного дворянчика.
Только спустя минут двадцать в зал вошел преподаватель, а за ним, с видом обреченного на казнь, вошел мальчишка. Он настолько низко опустил голову, что было невозможно рассмотреть его лицо. Глубоко вздохнув, принц приступил к раздаче свертков.
Ребята, едва получив подарок, срывали оберточную бумагу, стремясь как можно раньше узнать, что именно им подарили.
- Граф Ниор, теперь ваша очередь.
Опоздавший вышел вперед и остановился в метре от Индали.
- С Первым Днем весны! Желаю вам, чтобы следующий год стал лучшим в вашей жизни.
Мальчишка поднял лицо, буквально на секунду, позволив принцу заглянуть в неприглядно-черные глаза, и прошептал, тихо, чтобы слышали только они вдвоем:
- Спасибо, ваше высочество. Но любой год, в который не погибают мои родители, будет счастливым.
Индали стало неудобно и, отдавая сверток, он на мгновение накрыл ладошку графа своей, стремясь того подбодрить. Но Ниор забрал сверток и безучастно пошел в сторону остальных ребят.
- Граф, вам совсем не интересно, что там, внутри?
Мальчишка обернулся и безразлично пожал плечами, затем затерялся среди прочих воспитанников. Раздача подарков закончилась, и принц бы с удовольствием ушел, но по правилам, он должен был остаться еще хотя бы на пару часов. Словно копируя праздник, проходящий в бальной зале, в помещение столовой зашли музыканты. Даже не так, ученики музыкантов. Скривившись, как от зубной боли, Индали слушал, как фальшивят скрипки. Но детям вроде было весело и первые, несмелые пары потянулись на средину зала, остальные толпились у столов, поглощая сладости и распивая вино, на две трети разведенное водой, обсуждали что-то, хвастались подарками. Только опоздавший все с тем же не раскрытым свертком стоял у стены, опустив голову.
Какая-то серая тень, с чем-то в зубах, метнулась к графу, она быстро поползла по одежде но, уже почти добравшись до плеча, уронила свою ношу. С громким писком, мышь метнулась в низ, спрыгнула на пол и, подцепив свою добычу, вновь полезла наверх. На этот раз Ниор подстраховал свою вторую половинку души, и мышь перебралась к нему на ладонь и, быстро перебирая лапками, побежала по руке к плечу. Индали было любопытно наблюдать за этой странной парой и, воспользовавшись тем, что граф наблюдал только за своей мышью, он, в сопровождении своего тигра, успел подойти к Ниору совсем близко. Давясь смехом, принц наблюдал за тем, как взъерошенная, наглая серая мышь, раздвигая лапками губы Ниора, пыталась впихнуть графу в рот изрядно пыльный, покрытый шерстью кусочек пирожного. Мальчишка что-то возмущенно мычал, благоразумно не разжимая зубов и пытался поймать шустрого зверька. Одно точное движение и пирожное, вернее комочек мусора, некогда бывший пирожным, уже у принца в руках, но гордая боевая мышь, решившая, во что бы то ни стало, накормить своего хозяина, не сдалась. Шуг прыгнул и впился в пальцы Индали, сжимая зубы изо всех сил, и то, что человек мотал рукой из стороны в сторону, мышь не смущало.
Ругаясь сквозь зубы, тряся рукой, принц был вынужден еще одновременно с этим отпихивать ногой рычащего Майла, чтобы он не хватанул зубами несчастную мышь. Тигр же в свою очередь не понимал, почему его хозяин позволил серому недоразумению прокусить свою руку до крови. И тут Индали услышал смех – искрений, открытый. Неужели? Зажав голову тигра между колен, он позволили себе отвлечься от мыши-убийцы и посмотреть на её хозяина. Граф смеялся так, что даже слезы выступили в уголках глаз. Отлично! Принц никогда не любил выставлять себя на посмешище, но в этот раз так было правильней, и он приступил к переговорам с серым террористом:
- Пусти, кому говорят! У тебя все равно не получится меня съесть полностью, лопнешь! А я и надкусанным смогу тебе отомстить.
Мышь возмущенно пискнула.
- Не поднимай на меня голос, я принц, в конце концов, имей уважение.
Индали почти удалось второй рукой ухватить отважного зверя за шкирку, но мышь вывернулась в последний момент, и просто вцепилась в палец другой руки.
- Замечательно, ты что, решил вывести новый вид – человек дырявый? Слушай, давай по-хорошему, я уже понял, что с тобой шутки плохи. Я просто угощу твоего хозяина другим, менее пострадавшим пирожным, и мы оставим наши распри позади?
Мышь пискнула но не разжала зубов.
- Понятно, ты против такого расточительного отношения к еде, но накормить этим пыльным шариком графа я тебе не дам. Майл возьми – это тебе.
Тигр посмотрел на мусор, предложенный хозяином в качестве угощения, мотнул головой и, дав задний ход, чуть не повалив при этом принца, освободил голову из захвата. Если Индали думает, что ЭТО еда, пусть сам её и ест, Майлу свое здоровье еще дорого…
- Предатель, - обличающее сказал принц и метнул липким комком в сторону противоположной стены. И мышь, наконец, разжав зубы, быстро спустилась по его одежде.
- Это вы зря, ваше высочество, Шуг сейчас найдет его и вновь примется меня «угощать». Он упрямый, боюсь, вы только ухудшили мою участь, - граф говорил спокойно, но там, в глубине глаз плясали чертики.
И Индали решился, схватил мальчишку за руку, шепнув тихое «бежим», потащил за собой. Они бежали, задыхаясь от смеха, лавируя между слуг, заворачивая в бесконечные коридоры, и Ниор впервые за последнее время чувствовал себя живым и счастливым. Хотелось бежать бесконечно долго, держась за руку принца, наблюдая беззвучный бег тигра с боку, уносясь прочь от Шуга, словно убегая от прошлого. Граф знал, что скоро все вернется, но пусть не сегодня, не сейчас, просто хотелось урвать еще один кусочек детства, еще один беззаботный вечер.

На огромной замковой кухне, среди запахов еды и снующих поваров, забравшись под стол, с честно украденной бутылкой вина и одним из праздничных тортов, уже чуть пьяные они говорили. Просто спорили, упрямо, не желая друг другу уступать, о том, кто из вымышленных чудовищ сильнее: виверна или грифон. И можно было пить не разбавленное вино, и неважно было, что одному всего четырнадцать, а второму семнадцать. Можно есть торт руками, пусть потом и заболят животы от непомерного количества сладкого. И можно испытывать торжество, от того, что принц все же признал, что виверна сильнее. А потом, замерев, чувствовать на своих губах чужие - несмелые, сладкие губы… Можно закрыть глаза и просто довериться, только один раз, в последний раз в жизни, и попробовать отвечать, неумело, нелепо, но чувствовать, как сбивается дыхание принца и воображать, что это от того, что ты такой неотразимый. Ведь можно?

Вслед за тигром
Шуг мирно грызет кусочек спелой, привезенной издалека груши. Постоянные угощения и уважительное отношение сделали свое дело, и мышь уже почти не ревновала к Индали. Только вот в последнее время его хозяин заметно нервничал, и Шуг не понимал, почему. Откуда-то взялась уверенность, что в этом виноват принц. Нет, прямых доказательств не было. Мальчики каждый вечер проводили вместе, и уже даже Шуг привык к тому, что Индали постоянно норовит поцеловать, обнять или просто потискать Ниора. Уже и весна сменилась летом, да и лето приближалось к своему концу, а принц ни разу не предал, не подставил. И вообще, уже и недоверчивый Шуг признал в Индали достойного человека, и даже Майл больше не пугал. Тигр был теплым и мягким, позволял мыши лазить в своей шерсти, изучать морду, вообще разрешал все, а Ниору и подавно. Так откуда в графе столько неуверенности, настороженности? Его хозяин старался не показывать её принцу, прятать, оставляя только для себя.

Они ели, сидя на широкой скатерти, в самом дальнем уголке сада. И именно в тот момент, когда Индали протянул Шугу вожделенный миндаль, хозяин спросил такое, от чего принц тут же забыл о несчастной голодной мыши, и отдернул руку с орехом:
- Кто у тебя есть кроме меня?
- Ниор, что за чушь? С чего такие мысли? Когда бы я успел? Мы все дни проводим вместе!
- Вот именно, дни, - граф покраснел и, стремясь скрыть свое смущение, отвернулся, но напрасно, даже уши у него были красными. - А кто у тебя ночью я не знаю.
- А ночи со мной делит один усатый мужчина – рыжий, в черную полоску. Ну же, посмотри на меня, мелкий.
Индали обнял хозяина за плечи, поцеловал в макушку, заставил посмотреть на себя, и все это не выпуская миндаль из рук, гад. Пока Шуг лез по одежде принца, граф заговорил, вызывая своими признанием смех у Индали:
- Ты старше меня. И я сильно сомневаюсь, что ты девственник. Мы встречаемся уже почти полгода, а ты даже не пытаешься, ну ты понял… Я понимаю, зачем тебе в постели такой неопытный и никчемный любовник, как я, и не сужу тебя. Просто хочу знать, кто он, тот, кто спит с тобой.
Когда Шуг почти добрался до руки, в которой был спрятан орех, вероломный принц впихнул миндаль в рот Ниора.
- Ты лучше ешь, а не говори глупости! Да, ты не первый мой парень, ты просто первый которого я люблю.
Как же просто оказалась принцу произнести те три слова, которые уже давно не давали покоя. Индали придумывал сотни романтичных способов сказать об этом, но всегда боялся, что не услышит тех же слов в ответ. Ниор от неожиданности подавился и закашлял, пришлось стучать по его спине.
- Я тебя тоже люблю. Но любовь и это, ну ты понимаешь, разные вещи. Неужели тебе не хочется, ну это со мной.
Индали зашептал, прикасаясь губами к ушку Ниора, жарко, со всей искренностью:
- Еще как хочется, ты мне снишься, каждую ночь, и после таких снов, приходится менять простыни. Но я люблю тебя и не хочу тебя торопить. У нас будет секс только тогда, когда ты будешь к этому готов.
- А я готов! Я полностью созрел для этого.
Принц смеется, прижимая к себе ярко-красного Ниора:
- Готов он, ты даже слово это сказать стесняешь, мелкий.
- Я не мелкий! И я готов, прямо здесь и сейчас! Секс, секс, секс. Доволен?
- Очень, ты так мило смущаешься. Хорошо, но не здесь и не сейчас. Приходи вечером, после ужина в мою спальню? Тебя Майл проводит.

Чем ближе был вечер, тем более нервным становился Ниор, а к ужину уже и вовсе мерил шагами комнату. Сидя в столовой, граф думал, что принятое им решение видно окружающим, от этого он краснел и начинал злиться на себя. Пришлось уходить голодным, а на пороге столовой его уже ждал Майл. Пришлось идти вслед за тигром, замедляясь с каждым шагом, а стучать в дверь спальни пришлось уже дрожащей рукой. Только бы Индали не было в комнате!
- Входи, чего стучишь?
Зайдя и собственноручно закрыв за собой двери мышеловки, Ниор обернулся, большая, но уютная спальня была уставлена зажженными свечами. Сердце ухнуло куда-то вниз, наверное, в желудок, но гордость заставила натянуто улыбаться. Принц не дал придти в себя, подошел вплотную, заставляя отступать до самой двери. Теплые губы, но поцелуи больше не приносят удовольствия, вызывая только панику, а уж когда Индали начал гладить по спине, мальчишка и вовсе не выдержал:
- Я не могу, прости, не могу.
- Тссс.. Я знаю. Просто останься со мной на ночь. Пожалуйста, мелкий.
- Я же сказал, я не готов, я боюсь…
- Глупый, я просто хочу спать с тобой в одной постели, просто спать. Можем, даже не раздеваясь.
- Но сапоги-то хотя бы снимем? И рубашки, если ты не против.
- Конечно!

Было приятно проводить пальцами по обнаженной коже, тонуть в поцелуях, и знать, что он тебя любит. Любит и понимает. А значит, придет день, когда все станет не пугающе страшным, а желанным. А границы будут убираться шаг за шагом, не торопясь, только с нужной вам скоростью. В ночной тишине отчетливо громко прозвучала жалоба желудка на пропущенный ужин. Легкий подзатыльник, совсем не приносящий боли, и шепот принца:
- Так нервничал, что не поел? А почему сразу не сказал, дурачок? Ты хоть Шуга накормил? Ясно все с тобой. Я на кухню, что принести?
- Что хочешь, только молоко и печенье прихвати.

Энижа
Ну.. миник же)
Jazvo4ka
А дальше идет Мышь)