С тобой скучно не будет?
Боль... Резкая, точечная боль пронзает все тело, заставляя его ныть под тяжестью оков и тугих повязок. Он изнемогает...
В бешенстве и непонимании рвет ремень, державший его в плену, тщетно грызет его, забывая, что он достаточно крепок и выдержит хватку его зубов. Ему больно, он устал и не понимает, где находится. Тугая, непроницаемая повязка на глазах не дает ему оглядеться. Все, что он может, это только слышать...
Слышать тишину, ведь с того момента, как я запер его здесь, я не произнес ни слова. Парень держится крепко, не вопит, как девчонка, прося о помощи или о пощаде, наоборот, он ведет себя на удивление тихо и спокойно, как будто знает, за что его привезли сюда.
Привезли? Ах да... Это он так думает, на самом же деле, я никуда его не тащил, он находится у себя дома в своей комнате, вот уже четвертый час сидит в углу у батареи. Странно, он либо не узнает едкий запах своей обители или просто скрывает, пытаясь обмануть меня?
Может, все же развязать его? Нет... Время еще не пришло, я дождусь полуночи, когда настанет новый день, и календарь сменит свое число, прибавив единицу. И тогда можно будет начать разговор… Знакомство, которое либо сведет его в могилу раньше положенного срока, либо лишит рассудка.
За время, которое я нахожусь в его спальне, я успел рассмотреть каждую мелочь, которая рассказывает все о его хозяине. Комната заставлена множеством полочек, на которых стоит большое количество книг и дисков на разные вкусы. На стенах висят плакаты из любимых видео игр и любимых рок групп. Что сказать - обычный тинэйджер!
У двери стоит шкаф с кучей барахла, рядом стол с компьютером, на котором красуется сантиметровый слой пыли. Видно, парень давно за ним не сидел.
На противоположной стороне, у стены, прямо под плакатами, располагается просторная кровать.
На ней-то я и устроился, листая его школьный дневник…
Дэймон Локвуд – ученик 11-ого класса обычной средней школы, кто бы знал, что за личностью приветливого и безобидного на вид 18-летнего юноши кроется такое исчадие, которое способно на такие поступки, собственно, из-за которых я и вынужден здесь прибывать.
Тем временем часы показывали полночь, а это означало только одно, пора снять тугую повязку с глаз юноши и предстать перед ним. Думаю, ему не терпится меня увидеть и узнать, зачем весь этот спектакль…
Я медленно поднялся с его кровати и подошел к месту, где сидел Дэй…
Его запястья кровоточили, губы были искусаны до синевы, а коленки на штанах истёрты до дыр. Я медленно коснулся рукой его щеки… мягкая… как же всё-таки это приятно - ощущать тепло и нежность человеческой кожи. Специально делаю всё медленно, тяну время, чтобы помучить его, как в своё время он мучил других. Дергается… Отворачивается… Что ж, не буду медлить, самому уже хочется начать столь приятную и долгожданную беседу. Осторожно развязываю узел и оставляю повязку на глазах, предоставляя Дэймону возможность самому от неё избавиться.
***
Шаги, кто-то подходит ко мне… Томно дышит над ухом, обжигая своим дыханием моё лицо…
Что это? Рука?
Но зачем?? Она касается моей кожи и плавно поглаживает, как бы невзначай исследуя её на ощупь… Наконец-то оторвавшись от моей плоти, она потянулась к повязке, я чувствую, как она ослабла. Но почему же он её не снял?
Наклоняю голову вниз, пытаясь зацепить коленями этот несчастный кусок тряпки, не получается… Узел хоть и ослаб, но всё равно из последних сил продолжает бороться, пытаясь остаться на своём законном месте – на моих глазах. Не знаю, сколько я промучился, снимая её, но всё же каким-то чудесным образом она сдалась и бессильно упала на колени, покинув мои глаза, даруя им прозрение.
Я стал оглядываться по сторонам и был шокирован тем, что увидел… В лунном свете я узнал свою комнату. Как это может быть? Я же помню, как долго меня таскали, перекидывая с места на место, я не мог попросту оказаться в своей комнате. К тому же сегодня было воскресенье, родителям завтра на работу, поэтому они должны были быть дома. Мама так часто заглядывает ко мне в комнату, неужели он их убил? Нет… отмахнув от себя эту мысль, я стал вглядываться в силуэт, который виднелся у стены. Высокий мужчина довольно крупного телосложения… это всё, что удалось мне разглядеть. И тогда я осмелился заговорить…
- Кто ты? Что тебе от меня нужно? – холодным голосом, не выдавая тревогу, спросил темноволосый парень, чьи движения сковывали тугие ремни на руках и ногах.
- Я Миролэн, но ты можешь звать меня просто Мир, – странное имя, никогда прежде такого не слышал.
Немного подумав, я вернулся ко второму вопросу, на который мне не дали ответ.
- Что тебе нужно? – прошипел, ничуть не боясь своего положения, в котором обычно люди помалкивали.
- Мне? Всего ничего! Мне нужна твоя жизнь! – послышался на редкость необычный голос, странно, но мне он показался довольно приятным.
- Моя жизнь? Но зачем? Я несколько часов сижу у себя в комнате, и ты до сих пор не убил меня? А что с моими родителями и сестрой? – в голосе Дэя послышалась тревога.
- Ух, столько вопросов, как я люблю, когда вы так волнуетесь! С твоими родителями я ничего не делал, они даже не знают, что ты находишься в этой комнате, проще говоря, на несколько часов они просто забыли о твоём существовании, – в голосе звучала издевательская насмешка. – А что касается твоей жизни, убивать так просто я тебя не собираюсь, слишком снисходительно для тебя!
- За что меня убивать? – закричал Дэй.
Из-за чего очень пожалел. Человек по имени Мир вышел из тени, что скрывала его лицо.
Перед Дэймоном стоял высокий парень, на вид не больше 22 лет, с длинными до плеч волосами, черными, как смола, он был одет в черный костюм, но при этом у него отсутствовала рубашка, тем самым оголяя его в меру накачанный белоснежный торс. И все бы ничего, если бы не крылья за его спиной, черные густые перья, на которых отражался блеск лунного света. Огромные ангельские крылья напугали Дэймона до такой степени, что он начал давиться своей слюной. В мире людей уже давно было известно, что белые крылья были у ангелов, а черные - у слуг царя преисподней.
- Да, а я себе смерть немного иначе представлял, как в фильмах ужасов, в черном балахоне и с косой, – усмехнулся Дэй, глядя прямо в глаза Миру. – За что ты меня убьёшь?
- А ты сам не догадываешься? – усмехнулся тёмный ангел, но, не дожидаясь ответа, продолжил. –
Дэйман Локвуд, ты убийца, жесткий и хладнокровный человек, который возомнил, что он вправе забирать жизни несчастных людей. На твоём счету с десяток убийств, невинных жертв, которых ты зверски убивал в своих квартирах.
Там, в Аду, тебе отпущен срок жизни равный трём дням, как ими распорядиться - решать тебе, но ради забавы я поднялся наверх, чтобы посмотреть, как такие ублюдки, как ты, живут на этом свете. Все эти три дня я буду твоей тенью, видеть, слышать и чувствовать меня будешь только ты, поэтому вмешаться в какие-либо твои действия я не смогу. Однако, последний человек, к которому я спускался, потратил все эти три дня на прощание со своими близкими, на мольбы и прошения о пощаде. Было скучно… Поэтому умирал он долго и мучительно, в своём человеческом теле. Что стало с его душой… Хм, думаю, тебе не стоит об этом знать. Но я надеюсь, с тобой скучно не будет? – на этих словах Мир щёлкнул пальцами, и ремни с рук и ног Дэймона исчезли.
Дэй оперся одной рукой об пол и поднялся, практически поравнявшись с Миром и, глядя ему в глаза, с какой-то животной усмешкой произнёс:
- НЕ будет! Поверь!