Глава 1
- Что же такое, малыш Джонни, кишка тонка?
- А вот и нет! – взвился худощавый взъерошенный парень в серой толстовке.
-Тогда - вперед, - насмешливо-снисходительный взгляд Чака, самого крутого парня в школе, бесил до невозможности. Задрав вверх подбородок, Джонни твердым шагом направился к увитым плющом воротам старого особняка Белой Розы.
- Может, все же передумаешь, Джонни? – ухватив подростка за плечо, «включил» старшего брата Марлин.
- Да, - не вовремя вклинилась Делани, ради которой Джон и таскался следом за старшеклассниками, - а то с мокрыми штанишками не очень-то удобно будет домой бежать. Да и далековато. Может, лучше тогда и не начинать, раз все равно не продержишься даже пяти минут.
Переглянувшись, близнецы Сэм и Эмма синхронно залились громким смехом. Чак насмешливо улыбался, Делани, скрестив руки на груди, с вызовом смотрела на Джонни.
- Продержусь, - зло сощурил глаза мальчик. И, вывернувшись из захвата старшего брата, добавил: - для посвящения нужно провести час в спальне Элизабет, верно?
Дождавшись утвердительного кивка, продолжил:
- Что же, я проведу там всю ночь. Кстати, я прихватил с собой камеру, так что можете спокойно оставить меня здесь и ехать на вечеринку. Мухлевать не буду.
- Джонни, - протянутая рука Марлина коснулась воздуха – юноша был уже возле ворот. Зловеще скрипнули проржавевшие петли. Неподалеку громко ухнул сыч. Марлин поежился. Он уже успел пожалеть, что под властью эмоций, предложил брату это дурацкое «посвящение». Не было никаких ритуалов, для входа в их компанию. Но малыш Джонни так достал Марлина и его друзей, что они вместе придумали этот план с особняком Белой Розы. Джонни должен был провести там час. Ребята настаивали на всей ночи, но в Марлине начала просыпаться совесть, и он не согласился. По их задумке впечатлительный пятнадцатилетний мальчишка, тоннами поглощавший диски с фильмами ужасов, должен был отказаться от предложения, только услышав его. О доме Белой Розы ходили зловещие слухи.
По преданиям, Уильям Вудхаус жил в XIX веке и был мелким дворянином. Баронетом, состояние которого оставляло желать лучшего. Однако, благодаря скоропостижно скончавшемуся родственнику, сколотившему состояние на золотых приисках в Америке, этот недостаток был быстро исправлен. В далекой провинции, куда переехало семейство после получения наследства, как раз и был построен особняк. Жена Уильяма любила белые розы, а он сам слишком сильно обожал жену, чтобы отказать ей хоть в чем-то. И в саду появился великолепный розарий, благодаря которому особняк получил свое имя. Однако, не все было таким радужным, как казалось на первый взгляд. Над родом Вудхаусов довлел рок. Во времена охоты на ведьм далекий предок Уильяма перебил во Франции со своим отрядом целое семейство проклятых. Умирая, последняя из них, древняя старуха, пообещала, что отнимет у него самое дорогое. И так будет с каждым, носящим имя его. Смеясь, мужчина умертвил ведьму. Когда Уильям впервые услышал эту историю от собственного отца, то отнесся ко всему вестма скептически. Однако, факты говорили за себя. Из поколения в поколение кто-то разорялся, кто-то лишался любимых. Род Вудхаусов медленно угасал. Даже самого заядлого скептика убедила б подобная череда «случайностей».
Именно поэтому, страстно желая уберечь жену и единственную дочь от неведомой напасти, сэр Уильям Вудхаус увез семью вглубь Англии. Однако, от Судьбы не уйти. Через пять лет жена скончалась от чахотки, и у безутешного вдовца осталась лишь шестнадцатилетняя дочь. После смерти матери, девушка замкнулась в себе. Тогда и поселился неподалеку от Вудхаусов молодой дворянин. Даниэль был французом по происхождению и это единственное, что доподлинно известно о нем. Один из современников писал так: «мсье Даниэль обладал худощавым сложением, приятными манерами и тихим вкрадчивым голосом. Довольно-таки приятный человек, однако, он мог быть просто отвратительным собеседником, если предмет разговора не интересовал его. И любопытнейшую же картину представляло преображение оного, когда общество было ему интересно. Пропадала вялость из движений и голоса. Отмеченное томностью и печалью лицо, что так ныне ценят дамы в мужчинах, оживлялось. И тогда, не было оратора красноречивее и остроумнее его. Право, воистину необычный человек…» Далее шли дальнейшие восхваления талантов мсье Даниэля. Особенное же расположение молодого человека к Элизабет любому было заметно невооруженным глазом. Местное общество отметило и то, что молчаливая прежде девушка вновь стала собой. Все чаще улыбка расцветала на лице ее, все беззаботней становился смех, вытесняя из глаз былую печаль.
Помимо прочего, оказалось, что мсье Даниэль неплохой портретист. Месяц он работал над подарком для Элизабет к ее семнадцатому дню рождения. Все это время девушке и всем остальным строжайше запрещалось взглянуть на портрет хоть одним глазком до его полного завершения. Люди смеялись, считая, что мсье Даниэль слишком суеверен. Молодой человек только таинственно улыбался уголками губ в ответ, легонько качая головой. После каждого сеанса, он накрывал картину полотном и распоряжался подать карету. Каждый день увозила влюбленную девушку четверка лошадей. Каждый день пожилые матроны в своих гостиных гадали, когда же будет свадьба, тихонько вздыхая, что такой завидный жених достанется не их дочкам-внучкам-племянницам.
И вот, настал долгожданный час. С размахом отмечался день рождения единственной наследницы. Даниэль приехал с большим свертком, в очертаниях которого легко угадывались контуры картины.
- Прошу лишь об одном, дорогая Элизабет, - шепнул он имениннице на ухо, - откройте подарок лишь тогда, когда останетесь наедине с отцом. Мой дар предназначен только вам двоим.
Девушка удивилась странной просьбе, но не стала спорить, покорно исполнив сказанное. Когда уехали последние гости, она позвала отца в свою комнату, чтобы показать портрет, который ждала с таким нетерпеньем.
Неизвестно, что случилось в ту ночь, но в обед следующего дня Элизабет и ее отца нашли сидящими на кушетке в покоях девушки. Слуги, решившие, что хозяева прикорнули после выматывающей ночи, так и не добравшись до своих постелей, с воплями убежали прочь, стоило им только заглянуть в их лица. Отвратительно перекошенные от страха, с приоткрытыми ртами, закатившимися глазами, навеки застывшие, они являли собой самую жуткую, какую только можно представить, маску смерти. А напротив них, над ярко пылающим камином, висел портрет Элизабет: красивой, робко и невинно улыбающейся тому, кого видела она одна. На заднем же темном плане картины виднелось зеркало, в котором, словно заточенный изнутри, был изображен сэр Вудхаус.
Мсье Даниэля так и не нашли, словно и не существовало никогда такого человека. Дело о смерти баронета Вудхауса с дочерью так и осталось неразгаданным.
После печальных и мистических событий в Белой Розе, особняк опечатали, а спустя пять лет продали. Но череда трагедий, связанная с этим домом, только начиналась. Во время бала, который давали новые хозяева, обвалился балкон, унеся жизни пятерых человек. Следующему владельцу повезло не больше. Задумавший реконструировать дом граф, решил начать со спальни леди Элизабет. Его нашли с посиневшим лицом и перекошенным от страха лицом. Родственники погибшего поспешили избавиться от проклятого наследства и продали его. Белая Роза долго ходила из рук в руки, ни у кого надолго не задерживаясь. Её жильцов часто постигала нелепая, а порой и жуткая смерть. Все это длилось до тех пор, пока власти города не опечатали особняк Белой Розы навсегда. Но и тогда череда смертей не прекратилась: самоубийц словно огромным магнитом тянуло на территорию проклятого дома. Никакая охрана не справлялась – трупы находились с ужасающим постоянством.
Экстрасенсы, просто любопытные, становились очевидцами мистических явлений. Одни утверждали, что видели тонкий силуэт девушки в белом в разрушенном проеме балкона на третьем этаже. Кто-то слышал ее плач, кто-то утверждал, что иногда слышно, как поскрипывают половицы, и девичий голос негромко напевает грустную мелодию без слов.
А портрет Элизабет так и висит над камином в ее спальне, и очевидцы говорят: выражение лица девушки всегда разное. От хмурого и злого, до безмятежного и улыбающегося. Только вот… Почему ни один из владельцев Белой Розы так и не смог избавиться от портрета? Говорят, что многие пытались, однако на следующее же утро оно загадочным образом оказывалось на своем месте.
***
Марлин с тревогой смотрел на двери особняка, за которыми только что скрылся из виду его младший брат.
- Ну что же, - потянулась Эмма, - шоу начинается. Вперед, ребята!
Одобрительно загудев, остальные подтянулись к машинам. Из багажников доставались предусмотрительно заготовленные костюмы для Хэллоуина. Как раз на тот случай, если малыш Джонни окажется крепким орешком. Со смехом одевались костюмы, наносился грим. Им не было страшно. Кто верит глупым страшилкам? Разве что такие дети, как Джонни.
Еще немного постояв, Марлин поежился от очередного пронзительного крика ночной птицы и пошел к друзьям. Что бы ни случилось, Джонни должен был отвязаться от их компании и не таскаться следом. Раз и навсегда.
Только вот, поглощенные смехом и ставками на то, как быстро вылетит Джонни из особняка, никто не заметил, как мелькнул на балконе силуэт в белом.
Глава 2
Чувствуя буравящие спину взгляды, Джонни поспешил скрыться в доме. На удивление, ни одна из дверей не оказалась заперта, а особняк, несмотря на годы, сохранил свое внутреннее убранство. Страх перед проклятием Белой Розы был так велик, что даже мелкие воришки не рисковали сюда соваться. Запах сырости и тлена тяжелым покрывалом оседал на легких. Покрутив головой, Джонни повыше поднял небольшой фонарик. Простонал ветер за окном. Во всяком случае, Джонни несколько раз повторил про себя, что это был именно он, а не какой иной звук. Зябко поежившись, подросток собрался с духом и стал подниматься на третий этаж. Хотелось заглянуть в уголок каждой комнаты, убедиться, что он здесь совершенно один, а с другой стороны, было слишком страшно. Ветхие половицы скрипели под ногами, и Джонни боялся, что каждый его последующий шаг может оказаться последним. Однако, он все же благополучно добрался. Лестница оказалась прочнее, чем выглядела.
Очутившись перед дверью в спальню Элизабет (заботливый брат снабдил его планом особняка), Джонни на миг замер. Адреналин бурлил в крови, ему было страшно, но он не мог отступить. Он дал слово в первую очередь самому себе.
Потрескавшаяся и обросшая паутиной дверь открылась на удивление бесшумно. Тоненькая полоска света от карманного фонаря не могла побороть царящую здесь тьму. Некогда богатый и тяжелый балдахин над кроватью превратился в жалкие лоскуты ткани, безвольно трепещущие на ветру. Мороз пробирал до костей, но это было не от холода, струящегося из разбитого окна. Лунный свет падал прямо на портрет Элизабет. Девушка действительно была красива. Облаченная в траурные одежды, что совершенно не портило ее, изящная и хрупкая, она была словно ангел с фресок. Темный ангел. Подобную внешность не часто встретишь в наши дни. Белокурые вьющиеся в мелкие кольца волосы, были аккуратно собраны на затылке. Полные губы, прямой тонкий нос, большие миндалевидные ярко-голубые глаза. Ее портрет висел точно над черным зевом камина. Подойдя ближе, Джонни аккуратно снял рукой паутину, и ему показалось, что в глазах Элизабет мелькнула благодарность. Волосы на его затылке встали дыбом. Отойдя назад и стараясь не выпускать портрет из поля зрения, Джонни медленными движениями, словно сомневаясь, стал доставать из рюкзака старенький плед. Постелив его на полу, мальчик сел, выуживая из недр сумки цифровую камеру. Включив режим записи, он опустил ее на столик, предварительно убедившись, что попадает в кадр как он, так и портрет Элизабет. И приготовился ждать – ночь обещала быть долгой.
***
- Т-шшш! – грозно прошипела на брата Эмма, наряженная в легкое белое платье. Ее от природы бледное лицо стало еще белее, глаза оттенили тенями так, что любой прохожий испугается – настоящая покойница. И лоснящийся снежно-белый парик. Сэм, наряженный в лохмотья, имитирующие некогда богатое одеяние дворянина, деловито затягивал на шее петлю с мотыляюшейся веревкой на уровне груди. Только вот делал он это периодически толкая Эмму, отчего девушка и принялась изображать разгневанную кошку.
- Тише вы! – шепотом прикрикнул на вечно ссорящихся близнецов Чак.
- Так, не вертитесь, мне не удобно! – шикнул Марлин, нанося на друзей завершающие штрихи. Добавленный в грим флуоресцентный пигмент добавлял реальности этим миоым призракам. Закончив, Марлин подался назад, любуясь своей работой.
- Черт! – заворожено выдохнул он, - не знал бы что это вы, ребята, клянусь, наложил бы в штаны.
- Да, - протянул Сэм, - получилось просто отпадно. Особенно ты, сестренка. Вылитая баньши.
- Что ж, тогда дело за малым, - деловито заговорил Чак, поправляя кружевные манжеты. - То, что сегодня Хэллоуин нам только на руку – костюмы уже надеты. Припугнув Джонни, можем спокойно идти на вечеринку.
- Марлин, ты прихватил второй экземпляр плана особняка?
- Да, - парень многозначительно похлопал себя по карману, - он здесь, не беспокойся, Делани.
- Смотри, не потеряй. Хоть я и не верю во всю эту мистику, не хотелось бы вслепую бродить по заброшенному дому ночь напролет.
- Да уж, - покосившись на дом, пробормотал Сэм, - приятного мало.
- Хей, да ладно вам раскисать! – обхватив эту троицу за плечи, воскликнула Эмма.
- Т-шшш!
- Не шипи на меня, - погрозила она пальчиком Чаку. – И вообще, это наверное самое лучшее приключение за последний год, а вы его портите своими кислыми физиономиями. Вперед!
Глава 3
Очутившись внутри, старшеклассники развернули план здания и стали совещаться, кто и что будет делать.
- Так, Марлин, будешь здесь, в холле. Не забывай активно звенеть цепями и надрывно стонать. Эмма и Сэм, вы идете в сад, что делать знаете. Мы с Делани выкурим его вам навстречу. Так, все по местам.
Марлин остался один. Его костюм слабо светился в темноте. Стояла оглушающая тишина. Что ж, пора ее нарушить. Поскрипывал паркет под ногами подростка, звенели цепи, леденящие душу стоны разлетались по холлу Белой Розы. С каждым мигом Марлину становилось все веселее, стоило ему только представить, как там наверху перепуган Джонни. Негромкий девичий смех заставил Марлина резко оборвать свой кошачий концерт.
- Кто здесь?
Какой-то странный, немного потусторонний смех повторился совсем рядом. Марлин вздрогнул, но тут же заметил под лестницей тонкий силуэт в платье.
- Эмма?
Девушка склонила к плечу светловолосую голову, и вновь раздался смех. Марлин почувствовал, как замерзает кровь в жилах. Делани была брюнеткой, а Эмма с Сэмом пару минут назад как ушли. Да и никакой вуали не было у девчонок.
Не успел Марлин начать откровенно паниковать, как сверху раздался дикий вопль Делани, которому вторил в полный голос матерящийся Чак. Вновь повернувшийся к лестнице Марлин больше не видел незнакомки. На подгибающихся ногах он понесся в сторону криков. Вбежав в комнату, первым что он заметил, был силуэт брата, неподвижно сидящего на расстеленном пледе на полу.
- Джонни, - почему-то шепотом позвал Марлин.
Делани в истерике билась в руках Чака. По щекам, смывая грим, текли крупные слезы.
- Джонни, - жалобно проскулил Марлин, протянув руку к брату. Такого страха юноша не испытывал еще никогда. Плечо Джонни оказалось неправдоподобно затвердевшим и холодным. Боже, каким же холодным он был. Так не бывает! – Джонни…
Собравшись с духом, Марлин заглянул в лицо брата. И тут же испуганно отшатнулся.
- О Господи!
Марлин почувствовал, что задыхается, горло сдавили спазмы. С хрипами вырывалось дыхание, перемежаясь со всхлипами. Кожа Джонни была абсолютно белой. Его темные волосы, будто от сильного ветра, взъерошены, рот искривлен в беззвучном крике, а глаза… широко распахнутые глаза являли одни белки. Прижав ладонь ко рту, Марлин зарыдал. Как, что могло произойти, чтобы его младший брат умер от страха?
Рядом с Марлином захлебывалась рыданиями Делани. Похоже, Джонни все-таки не был ей так безразличен, как она все время пыталась показывать.
- Марлин, это еще не все, - немного придя в себя от потрясения, Чак протянул ему камеру. Воспроизвелось видео. На нем Джонни удобнее устраивался на полу и зажигал по кругу свечи. Благодаря этому видимость стала отчетливей. Было заметно, что мальчик старался не отводить взгляд от портрета. Запись была однообразной, и Марлин включил промотку. Заметив изменения, он нажал на стоп, немного отмотав назад. Циферблат внизу показывал 23.40. Это случилось пятнадцать минут назад. Они в этот момент только закончили поправлять макияж и направились к особняку. Из динамика раздался тихий невнятный шепот и Джонни вздрогнул.
« - Кто здесь?
Шорох и непонятный звук повторились.
- Чак? Марлин? Сэм?
- Джонни, иди к нам, - негромкий потусторонний шепот пробирал до костей.
- Ребята, это не смешно! – прямые темные брови Джонни сошлись к переносице.
Засмеялась девушка. Марлин вздрогнул, узнав смех и тонкий силуэт рядом с камином, там, куда не проникал свет свечей, стояла Она.
- Эм-ма? – на лице Джонни появилось жалобное выражение, а голос задрожал. Брат был сильно напуган, только вот Марлин, еще совсем недавно желавший увидеть его именно таким, был хмур и сер. – Эмма, прекрати, пожалуйста.
Девушка задумчиво склонила голову к плечу. А в следующий миг ее не стало.
Джонни испуганно охнул. Его била крупная дрожь. А потом случилось нечто странное. Портрет Элизабет слабо засветился, а Джонни закричал, широко раскрытыми глазами уставившись на что-то, что было за пределами кадра. На этом запись обрывалась.
- Черт, надо скорее уносить отсюда ноги, - немного истерично отозвалась Делани. Чак только кивнул, а Марлин с болью смотрел на искореженное лицо брата. По щекам текли слезы, которые он и не старался скрыть.
- Прости, прости меня, если сможешь… - как заведенный шептал он.
- Марлин, нам пора! – Чак сильно потянул друга за руку. – Здесь не безопасно.
- А как же Сэм и Эмма? Они же в розарии. Нельзя оставлять их там одних.
- О Господи, - прикрыв ладонью рот, прошептала Делани.
- Надеюсь, они еще живы, - хмуро отозвался Чак.
Глава 4
- Ай, ты можешь идти аккуратнее?! – не выдержала Эмма, когда Сэм в очередной раз наступил на подол ее платья.
- Извини, - прогундел тот. Только вот в глазах - ни капли раскаяния.
Не сдержавшись, Эмма просто зашипела от злости.
- Ого, - присвистнул он, удивленный вокальными способностями сестры. – Сделай так еще раз!
- Иди ты… - адрес Эмма не стала уточнять. И так понятно.
Попав на задний двор, ребята принялись оглядываться, пытаясь понять, где же розарий.
- Дай сюда, - выхватив у своего близнеца небольшой фонарик, Эмма решительно направилась вглубь сада.
- Эм, помедлинней! – Сэму было неудобно пробираться через сухой частокол веток, так и норовящих оцарапать его или порвать костюм, грозя привести оный в полную негодность.
- Что ты как черепаха? Давай, шевели конечностями.
- Да ты… - Сэм замер на месте, совершенно позабыв, о том, что только что хотел сказать своей близняшке, младшей его на целых три минуты, между прочим. Они оказались в центре того самого розария. В лунном свете он был великолепен. И хоть за садом давным-давно никто не ухаживал, это не умаляло его красоты. Как же тут должно быть волшебно, когда цветут белые розы?
- Красота, - восхищенно протянула Эмма.
- Да…
Минут двадцать провели близнецы в своей засаде под крышей беседки, но никто так и не спешил к ним.
- Может, у них там случилось что-нибудь непредвиденное? – не выдержав тишины, задал первый пришедший в голову вопрос Сэм.
- Да? И что же это может быть? – скептически посмотрела на него девушка. – Наверное, у них просто ничего не получилось и Джонни сейчас их чихвостит от всей души. А о нас забыли, - грустно добавила она, сожалея, что так и не представилось возможности никого напугать. Такой чудесный наряд пропадает…
- А может, их поймал охранник?
- Сэм, очнись, какая охрана. Особняк никто не охраняет вот уже больше десяти лет. А все потому, что даже самый последний кретин сюда не полезет.
- Я просто предположил, - флегматично пожал плечами Сэм. – Ведь…
- Т-шшш, - приставив палец к губам, шикнула Эмма.
Жалостливо стонал ветер. Подняв глаза на сестру, Сэм понял по ее напряженному виду, что она к чему-то прислушивается. И только он хотел что-то сказать, когда тоже услышал это – как кто-то, шурша листьями, медленно ходил вокруг них кругами. От страха подпрыгнуло сердце, но когда Сэм посмотрел на Эмму, то увидел, что она больше разозлилась, чем испугалась.
- Вряд ли это Джонни, не в его духе, - пробормотала она. Затем, повысив голос, закричала, - Эй, Чак! Марлин! Делани! Хватит прикалываться, не будьте засранцами, ребята.
Шаги прекратились. Воцарилась оглушающая тишина. Казалось, даже ветер замер. Затаив дыхание, Сэм минуту молчал, а потом прошептал:
- Думаешь, это и правда они?
Неопределенно пожав плечами, Эмма снова позвала друзей. Прошла еще минута, и когда Сэм, плюнув на все, хотел уже идти и ловить «шутников» с поличным, снова раздались шаги. На этот раз быстрее. Кто-то, казалось, ломился через заросли. Сначала слева, потом позади беседки, потом справа, снова позади и обратно по широкой дуге.
Что бы это там ни было, оно двигалось так быстро, что для человека это было просто невозможно. Оно трижды пробежало вокруг. Эмма натянуто засмеялась.
– Это просто олень, или какое другое животное, – сказала она.
– Ты шутишь, да? – Сэм вглядывался в окружающую темноту, но ничего не мог увидеть. – Как он мог сюда попасть? И вообще, олени так не делают.
– Только если их преследуют… Да и тут лес поблизости, ограды почти нет, могли забрести… – начала было Эмма. Когда брат отрицательно помотал головой, в ее голосе появились злые нотки: – Откуда, твою мать, тебе знать? Ты что, специалист в этом вопросе?
Пока шаги кружили вокруг них, Сэм пытался понять, сужает ли круги двигающееся в ночи нечто, приближаясь все ближе и ближе с каждым разом? Он шумно развернулся, в отчаянии пытаясь хоть что-нибудь разглядеть. Всего лишь шутка. Это должно было быть шуткой.
- Может быть, я и не работаю на Планету Животных, - мрачно заметил Сэм, - но уверен, что это так же и не олень… – воздух прорезал пронзительный вопль. Казалось, он исходил сразу со всех сторон одновременно. Ничего подобного никто из них еще ни разу в своей жизни не слышал.
Близнецы уставились друг на друга – Эмма смотрела на Сэма расширившимися от испуга глазами – и, не говоря ни слова, они бросились бежать.
***
- Господи, пожалуйста, пожалуйста… - теребя серебряный крестик на груди, отчаянно молилась Делани. – Пусть это будет сном, дурацким, глупым сном…
Уже довольно долго они кружили по розарию, но никаких следов близнецов так и не было найдено.
- Так, - прервал бесплодные поиски Марлин, - Сэм и Эмма не дураки. Заметив, что в этом месте что-то не так, они бы поспешили к машинам.
- Давайте проверим, - согласился Чак.
На площадке перед Белой Розой все, казалось, было по-прежнему. Издали виднелись две машины, там же, где и были оставлены.
- Странно, - пробормотал Чак, - может, они внутри?
- Я бы, не раздумывая уехала, - вращая перепуганными глазами, пробормотала Делани.
- Да, но ты-то здесь, - резонно заметил Марлин, - так что и они, возможно, ждут нас, если снаружи оказалось слишком опасно.
- Я, может, и здесь, но это далеко не оттого, что такая благородная. Мне просто страшно остаться одной…
- Хватит разводить сопли, - твердо сказал Чак. – В любом случае, мы должны убедиться, что с ними все в порядке, даже если эти засранцы просто сидят в машине.
Но стоило им подойти ближе, как тут же в глаза бросились незаметные прежде детали. Казалось, что нечто изрядно пропахало землю, а листья на земле были слишком темными, влажными, хотя никакого дождя в помине не было.
Осторожно подходя к машине близнецов, Чак различил сквозь запотевшее стекло человеческий силуэт. Странно, что никто не вышел им на встречу. Не к добру это, ох не к добру… Набрав в грудь побольше воздуха, Чак быстрым движением открыл дверь. С переднего сидения, распахнув рот в немом крике, в никуда смотрела белыми глазами Эмма.
- Господи Боже мой! – зажмурив глаза, Делани тихонько осела на землю и заплакала.
И только бледный Марлин, судорожно сглатывая, смотрел куда-то вверх. Проследив за его взглядом, Чак громко выругался. Ничего не соображающая Делани, тихонько поскуливая, раскачивалась из стороны в сторону, пока что-то теплое и влажное не коснулось ее щеки. Подняв голову вверх, Делани отчаянно завизжала, теряя сознание. Чак еле успел подхватить ее. Марлин не выдержал, его стошнило прямо на месте. Вверху, покачиваясь среди ветвей, висел Сэм на той самой веревке, которая была частью его костюма. Тело подростка покрывали глубокие царапины, а с левого ботинка с глухим монотонным стуком капала кровь, разбиваясь о крышу автомобиля.
Глава 5
- С этого проклятого места давно пора валить! – запустив пальцы в волосы, душевно высказался Чак, добавив пару крепких словечек.
Старшеклассники, стараясь не смотреть в сторону Эммы и Сэма, дружно направились к машине Марлина.
- Твою мать, - простонал Марлин, судорожно проверяя карманы.
- Что такое? – испугалась Делани.
- Ключи остались в особняке, - упавшим голосом ответил тот.
- Черт! - Бросившись к автомобилю близнецов, Чак бесцеремонно вытащил из салона тело Эммы и сел за руль. Делани ахнула, но ничего не сказала, понимая, что им машина сейчас нужнее, чем подруге.
Ключи оказались в замке зажигания. Вжимая сцепление в пол, Чак пытался завести старушку. И прежде немного барахлившая, в этот раз она стояла абсолютно безмолвной.
- Что за… - озаренный внезапной догадкой, он побежал открывать капот машины. Так и есть.
- Двигатель безнадежно поврежден, - обреченно сказал Чак.
- Что? – не поверив, Делани встала рядом с ним и ужаснулась. Кто-то грубо надругался над сердцем автомобиля.
- Что же, - задумчиво глядя на особняк Белой Розы, произнес Марлин, - кто-то явно не хочет, чтобы мы уходили.
***
- Я вас не понимаю, до шоссе всего три мили, мы дойдем за час, а там уже рукой подать до города, - недоумевал Чак, видя, что друзья собираются обратно в Белую Розу.
- Целый час темной ночью рядом с лесом, в котором водится вполне разумная тварь, способная с легкостью убить человека? Нет, спасибо, я лучше на авто, - Делани собралась и была уже спокойнее. Теперь перед ней стояла одна цель – выжить. И она готова была сделать это любой ценой.
Марлин судорожно вспоминал, где мог обронить ключи, но перед глазами то и дело вставали образы мертвых друзей и Джонни. Только сейчас, потеряв брата, он понял, насколько дорог тот ему был. И как же горько осознавать, что лишился дорогого человека именно по своей вине. Это он придумал дурацкое «посвящение», в результате которого, его единственный младший брат мертв. Это он всегда смеялся и принижал Джонни перед своими друзьями. Особенно перед Делани, которая вскоре переняла этот стиль общения. И нет бы, так Марлин прекрасно знал, что девушка нравится Джонни, и сильно. Хотя, может именно в этом и было все дело. Когда-то, когда они еще учились в начале средней школы, Марлин предложил Делани встречаться, но та отказалась. И ему попросту было обидно, что свой выбор девушка может остановить на Джонни, который, ко всему прочему, был младше нее на целых два года! Сейчас подобная ревность казалась мелочной и глупой. Господи, почему невозможно отмотать жизнь немного назад? Тогда все, абсолютно все было бы иначе. Сэм и Эмма были бы живы. И Джонни. Ему бы он постарался стать самым лучшим братом на свете. Как жаль, что невозможно все вернуть назад…
- Как думаешь, оно следит за нами? – передернув плечами, спросил Чак, когда они подошли к дверям особняка.
- Не знаю и знать не хочу, - откликнулась Делани. – Если постоянно думать обо всем этом, то можно попросту свихнуться. Сейчас, самое главное быстро найти ключи и уматывать отсюда подальше. Если нечто захочет нас убить, сомневаюсь, что мы сможем этому хоть как-то помешать. Кстати, - она повернулась к Марлину, - ты вспомнил, где мог обронить ключи?
- Кажется да, - потирая лоб, ответил юноша, когда они находились уже в холле, - перед тем, как достать цепи, я крутил их в руках где-то здесь недалеко от лестницы. Но совсем не помню, что делал с ними потом. Однако, совершенно точно знаю, что больше их не доставал. Значит, они могут быть только где-то здесь.
- Отлично, - обрадовалась Делани, опуская на пыльный паркет свет фонаря, - круг поиска значительно сужается.
И, стараясь не думать больше ни о чем, старшеклассники принялись за работу.
- Кажется, я что-то нашел! – воскликнул Чак.
В желтоватом свете блеснуло что-то металлическое.
- Черт, это гвоздь, - простонала Делани, когда Чак поднял с пола свою находку.
- Не отчаивайся, - крепко сжал ее плечо Марлин, - мы обязательно найдем их и выберемся из этой передряги.
Кивнув в ответ, Делани снова принялась за поиски. Никто не говорил, но с каждой минутой, находиться в доме становилось все сложнее. Ребята вздрагивали от каждого шороха, но упорно продолжали искать.
- Есть, - радостно воскликнула Делани, когда казалось, что поиски не увенчаются успехом. Довольно улыбаясь, девушка показала зажатый в кулаке ключ.
- Отлично, - отряхивая пыльные ладони, сказал Чак.
- Поехали, - сказал Марлин и повернулся к двери, как луч карманного фонарика скользнул по поверхности старого зеркала…
- Марлин… - тихий шепот.
Делани вскрикнула, и Чак схватил ее за плечи, а Марлин испуганно шарахнулся от зеркала. Из его темных глубин на него с мольбой смотрел брат.
- Марлин, помоги мне, - посиневшими губами шептал он. – Мне страшно, они уже близко. Марлин…
Дыхание перехватило, когда за плечом брата он заметил стремительно приближающийся темный силуэт.
- Марлин…
Видение рассеялось. Наверху надсадно и отчаянно закричали, а Марлин, холодея, с ужасом узнал голос брата.
- Джонни! – ничего не замечая, он рванулся вперед.
- Марлин, стой! – остановил его Чак. – Джонни нет, он мертв. Это не то, чем кажется.
- Мне все равно! Это Джонни и он зовет на помощь, - вырвавшись из захвата, Марлин добавил. – Ты ведь должен понять. Я не могу иначе. Это все из-за меня… из-за меня…
- Ты дурак, - сплюнул в гневе Чак. – Последний раз говорю – пошли с нами.
- Нет, я никуда не пойду.
- Марлин, пожалуйста, не глупи, - в глазах Делани стояли слезы, но панике она больше не поддавалась. – Чак прав, твоего брата больше нет. Мне тоже был дорог Джонни. И если б это действительно что-то меняло, я бы поднялась сейчас наверх вместе с тобой. Но пойми, это чистой воды самоубийство. Погибнув сам, ты не вернешь Джонни.
Марлин отрицательно качнул головой. Умом он все понимал, но сердце не желало верить.
- Как хочешь, - жестко сказала Делани, надеясь, что хоть такой тон отрезвит друга. - Но я умирать не собираюсь.
Холодный порыв ветра пахнул в лицо ночной свежестью, и Марлин остался один. Они ушли.
Глава 6
Наверху Джонни все в той же позе сидел на полу. Ужасная маска смерти так никуда и не делась с его лица. Упав рядом на колени, Марлин трепетно провел костяшками пальцев по сухой холодной коже.
- Джонни, маленький мой. Прости меня. Я не хотел, чтобы все закончилось именно так, - целомудренно прикоснувшись губами ко лбу умершего, Марлин медленно отстранился от брата, чтобы в тот же миг краем глаза заметить странное свечение исходящие от картины. Вот и все. Теперь они с Джонни снова увидятся. Так будет правильно. Элизабет, выбравшись из картины, медленно приближалась. Но Марлину больше не было страшно. Чего бояться тому, кто потерял самое дорогое? Джонни. Его малыша Джонни больше нет. Он будет только рад, когда там, за чертой, они снова будут вместе.
Девушка, стоящая рядом с ним больше не внушала ужас. От нее веяло теплом, которое отражалось в красивых голубых глазах, которые стали видны, как только она откинула черную вуаль. Марлин покорно склонил голову, когда она подняла руку.
- Надеюсь, ты навсегда запомнишь этот урок, - в бархатном голосе не было ни намека на испытываемые Элизабет чувства. Он звучал ровно и отстраненно, немного потусторонне. Что, впрочем, было совершенно не удивительно, учитывая, кто сейчас говорил.
Марлин поднял удивленные глаза на приведение, но не успел сказать и слова. Как только рука Элизабет коснулась его лба, тьма поглотила сознание.
***
- Марлин… Марлин… - кто-то настойчиво пытался вырвать его из пелены забвения. – Марлин…- Голос. Такой знакомый и родной. Кто бы это мог быть?
- Черт побери! Вставай, хватит спать!
Марлин с трудом приоткрыл глаза. На него недобро смотрел злой и немного взъерошенный Джонни. А за его спиной стояли, как ни в чем не бывало, живые и вполне довольные Сэм, Эмма и Делани. Марлин в шоке распахнул глаза, ничего не понимая.
- Ай, - вскрикнул Джонни, когда брат ущипнул его за руку. – Ты больной что ли? Вставай, уже десять. Сам говорил, что нам надо быть у особняка Белой Розы не позже одиннадцати.
- Если ты будешь тянуть, и я по твоей вине пропущу вечеринку у Майкла, поверь, Марлин, я не посмотрю, что ты мой друг, - кровожадно протянула Делани.
- В-вы живы, ребята! – ошарашено выдал Марлин.
- Что? – не поняли они.
- Джонни! – влюблено глядя на младшего брата, от чего тот испуганно шарахнулся назад, Марлин повис на его шее, не давая вырваться из цепкого захвата. – Джонни, как же я рад тебя видеть!
- Х-хватит душить меня, - возмущенно прошипел взъерошенный подросток.
- Как же я люблю тебя, - шепнул ему Марлин, и Джонни в шоке замер в его объятиях. – Прости меня. За все.
Помолчав, Джонни ответил:
- Я давно простил. Никогда не мог на тебя долго злиться.
Рядом кто-то демонстративно закашлял, привлекая к себе внимание.
- Да, мы еще здесь, - съязвила на застывший в глазах вопрос старшего из братьев Делани. - Может, объяснишь, что тут происходит, и почему мы все еще здесь, а не в машине? Чак там заждался уже!
- Чак тоже здесь? – удивился Марлин. Но тут же вспомнил, что перед тем, как отправиться к особняку Белая Роза, ребята заехали за ним с братом, а Джонни, так же, как и сейчас, будил его. Но теперь Марлин знал чем закончится поездка. Непонятно почему, он получил шанс все исправить, и ни за что не упустит его.
- Хэлло! – замахала рукой перед его носом Эмма. – Головой ударился, что ли? Мы ведь все давно обсудили. Мы приезжаем, забираем вас, едем в Белую Розу, малыш Джонни мочит штанишки, и мы дружненько отправляемся на вечеринку.
Переглянувшись, троица ехидно засмеялась.
- Эй! – возмутился Джонни.
- Так, хватит разговоров, вперед! – не хуже Наполеона скомандовала Делани.
- Нет, - ошарашил ее Марлин. – Если мы куда и поедем, то только на вечеринку.
- Но…
- Это слишком глупо и по-детски, не будем тратить время на подобную ерунду. Лучше доставайте костюмы – будем готовиться к вечеринке.
Как оказалось, все были целиком и полностью «за». Все-таки даже отчаянным скептикам Белая Роза одним своим видом внушала некоторые опасения. Только Джонни побурчал, немного возмущенный таким поворотом событий. Но это скорее для проформы. На самом деле он испытал облегчение, когда узнал, что в заброшенный особняк они не едут.
Как-то вечером он один шел после занятий и дико злился на Марлина. Брат в очередной раз выставил его полным дураком перед Делани. И тогда, когда он размышлял, какою будет его месть, Джонни увидел полупрозрачный силуэт девушки в старинном черном платье. Она стояла в конце аллеи и задумчиво смотрела на него. Ни одна прядь не колыхалась на ветру и не выбилась из высокой прически, хотя он был не слабым. А в следующее мгновение, стоило Джонни испугаться по-настоящему, видение исчезло. Хорошо, что они не едут в особняк. С того дня Джонни терзало дурное предчувствие по поводу всей этой затеи и поездки.
Эпилог
Этот Хэллоуин стал самым лучшим. Марлин в полной мере осознал, что значит быть старшим братом и вовсю опекал Джонни, отчего тот уже готов был взвыть, как волк на луну, но в глубине души ему была очень приятна эта забота. Эмма и Сэм вовсю веселились, пугая детей. Они были просто на высоте и получили приз за лучшие костюмы. Чак блистал в окружении своих поклонниц, вполне довольный жизнью. Джонни впервые танцевал с любимой девушкой, а после провожал ее до дома, получив награду в виде поцелуя. И не важно, что пока только в щеку. Еще вся жизнь впереди для того, чтобы убедить Делани в том, что он самый лучший. А первый шаг, всегда самый важный, уже сделан.
***
У обрушенного балкона особняка Белой Розы стояла полупрозрачная фигура девушки, зябко кутавшейся в шаль. Здесь, наверху, дул пронизывающий ветер. И хотя девушка давно ничего не чувствовала кроме вечного могильного холода, от которого не было никакого спасения, она продолжала цепляться за человеческие привычки. На ее плечо опустилась крупная мужская рука.
- Почему ты это сделала, Элизабет?
- А вы разве еще не поняли, отец? Здесь слишком скучно. Забавляться, просто убивая смертных, мне давно надоело. А этим, к тому же, нужно было преподать урок. Семья – это самое дорогое, что есть. У нас с вами не было даже шанса. Так пусть он будет у других.
Конец
хорошо, что всё закончилось таким образом, хотя сначала думала, что там в особняке всех и порешат
