Джозеф оставил его в гримерке слишком рано, как Андрею показалось. Но наглости и уверенности в себе было не занимать, а потому он не особо волновался. В конце концов, они все еще узнают, на что он способен, и это только начало. Съемка на «Dazed & Confused» и почти сразу интервью на телешоу вместе с «первым андрогином планеты».
Андрей себя считал лучше этого «первого андрогина», потому что андрогинность его с возрастом начала превращаться в обычную красоту, типичную для любого мужчины с тонкими чертами лица. А вот у него все было еще впереди.

Пришла смс-ка от Джозефа.

«Сейчас к тебе зайдут, дорогу покажут, а потом водитель встретит у выхода. Не заблудишься, думаю», - ехидно сообщал агент. И Андрей подумал, что этот мужик над ним точно издевается, не воспринимает его, как нормального человека. Он не уважает его, как мужчину, из-за внешности, считает его голубым, да и вообще, сомневается в перспективности его карьеры.

Или он по жизни такой отмороженный урод.

И почему ему не дали собственную гримершу, как этому немцу? Ах, да, они же популярная группа, грохочущая на весь мир уже столько лет. Но он еще нагонит его и перегонит.

* * *

Ведущий был какой-то слишком уж для аудитории «за 30». Аккуратный, причесанный, но уже с покрашенной сединой, с морщинами возле глаз и рта. Некогда популярный, теперь уже догнивающий в своей студии и проклинающий эту жизнь. Вряд ли он что-то знал об андрогинности и ее популярности в мире, но если и знал, то вряд ли понимал, почему всем это так нравится.

Андрей сидел в своем кресле уже минут пять, не окруженный таким вниманием, как явившиеся ровно в срок Токи. Они расселись в классической композиции - близнецы в середине, близко друг к другу, а толстяк и патлатый - по бокам от них.

«Первый андрогин» посмотрел на девушку, которая хлопотала рядом с ними и поправляла микрофоны. Он поднял голову, так что эффектно оголил шею, облизнул пересохшие губы. Макияж мешал, хоть он к нему и привык.

«С таким количеством лака он скоро облысеет», - ехидно подумал Андрей, нежно улыбаясь при этом в пустоту. Начес в стиле ирокеза и колючая челка выглядели слишком безупречно и глянцево, и это вызывало зависть. Лицо тоже было будто восковым, лучше даже в музее мадам Тюссо бы не повторили. Точеный нос, гладкие, чуть впалые щеки, немного выступающий подбородок.

«И бородавка», - еще раз сострил сам себе Пежич. Настроение поднялось, свет включился, и он увидел зал, заполненный до предела.

- Добрый вечер, сегодня на передаче «Скандалы и скандалисты» у нас тема так называемых «андрогинов». И все уже, наверное, знают популярнейшего фронт-мэна молодежной группы «Tokio Hotel», который произвел пару лет назад фурор в массах своей необыкновенной внешностью. Неоднозначная красота мужчин - модная тема в наш век, они интересуют всех, они пугают и привлекают. Не такие, как все, Билл Каулиц, и пока что маленькая звездочка в мире моды - Андрей Пежи..Пе..Пежик!

Ведущий коснулся пальцами своего наушника, прислушиваясь к тому, что ему сказали.

- Прошу прощения, - он широко улыбнулся. - Пежич. Сложная фамилия Андрею досталась от его родителей сербско-хорватского происхождения. И кто бы мог подумать, что в столь юном возрасте он будет замечен известным изданием. Впрочем, это не единственное издание, которое предложило вам контракт, правда, Андрей?

- В моих творческих планах еще «Vogue», - немного замешкавшись, высоковатым голосом ответил он.

Билл что-то сказал брату, наклонившись к нему, как обычно. Он откинул голову на спинку кресла и зашептал Тому в ухо, тот улыбнулся, не обнажая зубы, и посмотрел на «маленькую звездочку».

Он тоже подумал, что голос противный, а этот серб хвастается.

Шоу шло, а Пежич только сдавленно и сдержанно отвечал на вопросы, при этом вызывая раздражение у старшего Каулица. Тому казалось, что все эти ужимки и мимика - чересчур женские, и Билл делает совсем не так. Он ведет себя куда грациознее и резче. Но в том, наверное, заслуга воспитания и национальности.

Андрей же мечтал поскорее уйти, когда его спросил ведущий.

- В одном из ваших интервью, Андрей, вы говорили, что когда-нибудь бросите все это и купите дом где-то в пригороде, чтобы тихо жить и разводить цыплят. Это была шутка?

Билл засмеялся будто бы одобрительно, оценив юмор, но на деле - просто над моделью. И Андрей еле удержался, чтобы не скорчить лицо от этого истерического, так любимого всем миром смеха.

- Возможно, так и будет. Никто не знает, чем будет заниматься в будущем.

- Ну, а ты, Билл, как считаешь, это правда? Все может быть у такой звезды?

- Нет, я думаю, мы будем цепляться за сцену до последнего, как Джексон, - сострил Каулиц, так что никто опять не понял - шутка это была, или он серьезно. - А вообще, это не мне одному решать, мы же группа, а не сами по себе, как Андрей. Да и куда я без брата. Если уж и разводить цыплят, то вместе, - он опять засмеялся, в зале захлопали.

Пежич почувствовал феерический проигрыш.

Ближе к концу появился еще один отвратительный вопрос.

- Андрей, вот как ты считаешь, ты младше, ты пришел в шоу-бизнес позже... А младшие поколения всегда считают себя немного популярнее предыдущих... Ты считаешь, что твоя андрогинность в чем-то выигрывает у Билла?

- Ахах! Это провокационный вопрос, - Каулиц опять засмеялся, погрозил пальцем ведущему, и тот пожал плечами, будто смутившись, улыбнулся.

У Андрея появилось ощущение, что над ним издеваются все в этой студии. Агент, который смылся и оставил его. Девчонки-сотрудницы. Ведущий и даже публика, которая уже давно обожает Каулица, а его изучает, как новый вид.

- Я думаю, нас нельзя сравнивать, - он тоже засмеялся, таким же дурацким тоном, как Билл. - Мы же даже не похожи. Женщины бывают брюнетки и блондинки, у каждых есть свои преимущества.

- Но про блондинок говорят, что они глупее, - поднес микрофон к губам Том, тихо сказал это и подвигал бровями.

Ведущий усмехнулся и переключил внимание на него.

- А ты, Том, как считаешь, кто красивее? Твой брат или Андрей?

- О, красивее Билла для меня никого нет, - старший Каулиц ответил таким голосом и при этом так качнул головой, будто вопрос был идиотский.

- Как это мило... - умилился ведущий. Билл сидел, закинув ногу на ногу, сцепив пальцы обеих рук в замок и зацепив их за коленку. По его лицу видно было, что он чувствует себя победителем.

- Андрей. Расскажите о самом сумасшедшем поступке в вашей жизни.

- Я не знаю, - Пежич улыбнулся, тоже начав вести себя развязно, закинув ногу на ногу и манерно поведя плечами. - Нет ничего такого, что я мог бы назвать сумасшедшим. Хотя, мне уже много раз предлагали сделать что-то такое, что могло отразиться на моей репутации и потому было очень рискованным.

- Ну, а ты, Билл?

- Я когда-то в шутку сказал, что слухи о моей нетрадиционной ориентации - правда. Это чуть было не превратило меня из кумира в изгоя, - тем же шутливым тоном ответил Билл. Он всегда говорил так, будто заранее знал все вопросы и заучивал классные ответы на них.

- А хотелось бы сделать еще что-то такое? - ведущий не отставал.

- Наверное, сейчас это уже не было бы так рискованно, как раньше, - уклончиво отмазался Каулиц.

- А тебе, Андрей? Хотелось бы попробовать так же рискнуть?

- Почему нет? Я не совсем разделяю эту политику «чистой репутации», а в моем контракте ничего не прописано насчет рисковых поступков.

- Мог бы совершить что-то сумасшедшее прямо здесь и сейчас?

Билл перебил, начав подозревать что-то не то и жалея о своем ответе.

- Вы считаете, это нужно?

- Это же передача о скандалах и скандалистах, - напомнил ведущий, и младший Каулиц сделал лицо, будто только что узнал о названии шоу.

- Если позволите, я отвечу, все же, на вопрос, - заметил Пежич невежливость «первого андрогина».

- Конечно, все только этого и ждут.

- Ну, тогда ладно, - Андрей вдруг поднялся из кресла, покачнулся, поправил одежду и с масляной улыбкой, которая всех так привлекала, направился в сторону ведущего.

- Это настолько секретно? Можешь сказать мне на ушко, - сострил ведущий, усмехнувшись.

- Думаю, теперь это секретом уже не будет, - Пежич внезапно свернул по пути к столу, и младший Каулиц, приоткрыв рот, на него уставился, не понимая абсолютно ничего.

Том отшатнулся в сторону, хоть и сидел, сползая по креслу, как обычно. «Начинающая звезда мира моды» наклонилась, схватила своими лапами младшего Каулица за физиономию и лизнула его в губы, прямо между них. Билла замутило от неожиданности и от ощущения теплого языка. Такого он не позволял абсолютно никому, а уж чмокать его, пытаясь прихватить губы, тем более.

Публика за спиной Пежича взвыла, но вспышек камер не было, они запрещены были в студии.

- Уоу... Парни... - ведущий приподнялся на своем месте, поерзал и пальцем оттянул ворот рубашки.

Пежич оторвался и сразу отвернулся, встал ровно.

- Вот, теперь это был сумасшедший поступок.

- Ты когда-нибудь раньше целовался с мужчиной? - сразу вцепился в него ведущий, как пиявка.

- Никогда. Я традиционной ориентации, но не отношусь к этим стереотипам так серьезно. Точно так же я отношусь и к стереотипам о внешности, которые пора уже изменить.

- Это было потрясающе. Ты так не считаешь, Билл? - ведущий начал аплодировать вместе с залом, Пежич почувствовал себя победителем.

Младшего Каулица просто перекосило, и Том видел, что брату жутко хочется отплеваться сейчас же, но он сдерживается.

- В начале карьеры только такими поступками и можно прославиться, если таланта нет, - все же не удержался он. Никто не услышал, кроме Пежича, и даже ведущему было уже все равно. Передача на этой неделе оправдала вложенные в нее деньги, скандал был феерический.

* * *

- Сделай лицо попроще, а то слишком видно, что тебя вот-вот вырвет, - посоветовал Том, пихнув гримасничающего брата в бок.

- Уже, - Билл сделал лицо милашки и улыбнулся, но улыбка тут же стекла с лица. - Вы идите, закажите там пиццу. Это же оплачено, вроде.

- А ты куда?

- О, догадайся, - младший Каулиц закатил глаза и свернул в другой коридор. Он поймал сотрудницу студии за локоть у самой двери с табличкой «А.Пежич».

- Прошу прощения, я могу попросить вас сходить в нашу гримерную? Нам никак не несут шампанское. И я хотел бы поговорить с ним, если можно, пока он не ушел. Он же еще на месте? - Билл кивнул на серую дверь. Сотрудница идиоткой не была и прекрасно поняла, на какую тему разгневанный Каулиц хотел поговорить.

- Даже не знаю, - задумчиво протянула она, но на вытащенную из кармана купюру отреагировала иначе. - Думаю, я смогу разобраться с обслуживанием. Он еще там, кстати, - она хмыкнула напоследок, и Билл улыбался до тех пор, пока она не повернулась спиной. Потом же его лицо выразило такую неприязнь, что будь рядом куриное яйцо, оно бы протухло.

Пежич собирался, копаясь в мобильнике и пытаясь дозвониться сначала до агента, а потом до водителя, чтобы спросить, ждет ли он уже или нет. И он думал, что это кто-то из сотрудников вошел без стука.

За это он собирался наорать на девушку, но когда повернулся, понял, что девушкой там и не пахло. Обидно только было, что Каулиц выше на добрых пять сантиметров, да еще начес придавал визуально роста. И выглядел он совсем не дружелюбно настроенным.

- Я знаю, что ты хочешь сказать, - нагло высказал Пежич. - Но понятно же, что это так, для скандала. Извини, если этого не планировал. Но зачем тогда было приходить на шоу про скандалы, - он хмыкнул. Наедине со звездой он был как-то более расслаблен, чем на публике. Один на один с «первым андрогином» было не так стремно, как одному против целой группы.

- Там, кстати, баба, которая тут крутилась, ушла уже, - не в тему заметил Каулиц, решив подвести его к конкретному факту.

- Куда ушла? - глупо переспросил Пежич, а потом увидел выражение лица и понял, что это как-то связано с непривлекательной перспективой ответить за свой поступок.

- И что значило «нет таланта»? - сразу огрызнулся он, вспомнив фразу в самом конце шоу.

- То и значит. Этим блондинки и отличаются - тупые, рисковые, бездарные.

- Но их любят больше. И они моложе, - заметил Пежич, облокотившись о спинку кресла, стоявшего сиденьем к зеркалу.

- А у брюнеток связей больше. Угадай, что будет, если я захочу растереть тебя, как жука.

- А таких все равно больше нет, никто и слушать не станет, меня все равно будут приглашать. Это внешность, - Андрей пожал плечами.

Каулиц опять засмеялся, как истеричка, и вздохнул.

- Это если будет, чем торговать.

Пежич застыл, примерно догадываясь, на что ему намекнули.

- Это будет скандал, когда узнают. Я же расскажу, обязательно.

- А зачем тогда приперся на шоу про скандалы, - Билл пожал плечами, передразнив его, и повернул защелку на двери.

- Не понял.

- Да ладно? Тебя же не волнуют стереотипы по поводу ориентации. Знаешь, по-моему, на коленях тебе будет удобнее... - Каулиц взялся за спинку кресла рукой, развернул его и вальяжно расселся, скрестил руки на груди. - У кого там еще планы на «Вог» были? Там-то тебе этот навык понадобится.

Пежич застыл на пару секунд, паскудно улыбающийся Каулиц его изучал, крутясь в кресле.

- Ммм... блондинки и правда рисковые.

- Это да.

- Так что я лучше рискну и переживу скандал, чем... - Андрей не договорил, развернулся и бросился буквально на дверь, хватаясь за задвижку и поворачивая ее.

Выйти он не успел, и никто в пустом коридоре на увидел, как приоткрывшаяся было дверь захлопнулась снова, как снова защелкнулся замок.

* * *

- А где Билл? - спросил Георг, дожевывая очередной кусок пиццы и запивая шампанским, которое им наконец принесли.

- Без понятия, - соврал Том, представляя, что брат там так долго обсуждает с оборзевшей «маленькой звездочкой».

- А, плевать, все равно никуда больше не надо сегодня. В отель же потом, да?

- Точно, - старший Каулиц пожал плечами и вцепился зубами в свой кусок.

* * *

Младший же Каулиц на практике рассказывал Пежичу о разнице между брюнетками и блондинками, свалив его после попытки побега на гримерный столик. Расчески попадали на пол, а двое андрогинов обжимались на узкой поверхности стола, пытаясь не упасть. То есть, это Каулиц обжимался, а Пежич вырывался. Но стоило им свалиться на пол, здорово ударившись о подлокотники кресла, как Билл наконец оказался сверху и прижал борзого «скандалиста», как следует.

- Так вот. О карьере модели... - начал он, запыхавшись. Челка уже не лежала так идеально и растрепалась, да и голос был не столь же спокойным, как перед публикой.

- Это не смешно, это просто была шутка.

- Этого не было в контракте, - заметил Каулиц. - Мне за это не платили.

- А за это заплатят?!

- Очень может быть, - задумался Билл на несколько секунд, но потом вернулся к делу. - Вот забавно, почему я нигде не палюсь, а про меня пишут столько всякого отстойного дерьма, как меня яростно пыжжит мой собственный брат, мои друзья, мой продюсер, мой агент, чертов турок...

- Кто?..

- Я не помню, откуда там этот мудак Бушидо. Но его, все же, удовлетворили орально. Правда он больше такого не захочет.

«А я-то думал, это слухи», - подумал Пежич и притих, но когда с него начали стаскивать штаны одной рукой, второй при этом придерживая и приподняв с пола, он начал брыкаться.

- Что еще за... Что?! - он возмутился.

- Все просто, переживешь. Ты же рисковый парень, а? Вот это будет второй сумасшедший поступок в твоей жизни. Что здесь у нас...
Билл порылся в карманах лакированного пиджака и нашел тюбик с блеском для губ.

«Не знаю, что и как там в сказках про нашу невхерственную с Томом любовь, но и это сойдет», - подумал он, навалившись на сербскую «супермодель».
Зеркало было во всю стену, так что Пежич получил отличную возможность оценить свой внешний вид в подобной ситуации.

«Нефигово смотрюсь», - понял он, а потом решил, что и мерзкий Каулиц всегда смотрится замечательно. А уж навалившись на него и расстегивая штаны...

«Внезапно перестал дергаться», - удивился Билл, посмотрел в зеркало и понял, что «маленькая звездочка» чокнулась, разглядывая свое отражение.

«Вот это нарциссизм, я понимаю».

Пежич не возмутился даже тогда, когда его взяли за волосы и наклонили голову назад и в сторону, так что перегнувшийся через него Каулиц укусил модель за край уха. Между белых половинок тощей задницы он размазал противный липкий блеск, щедро выдавив весь тюбик. Анорексичные ноги он распихал в стороны коленями, а потом и вовсе придавил ими икры Пежича, чтобы не дергался. Модели стало неудобно, и ноги просто свело судорогой, но вырваться уже не получилось, так что он вытянул руки и грохнулся в коленно-локтевую.
Отражение в зеркале на несколько секунд осталось вне поля зрения, но когда он снова туда посмотрел, прикусив свою руку, там было что-то с чем-то.

Что и скрывать, о таком он мог раньше только мечтать. Даже если и не мечтал, то теперь понял, что лучшего с ним случиться не могло. И Каулиц вовсе не был садистом, он просто ждал повода.

Всегда ждал повода, чтобы потом все осталось в тайне и не было раскрыто под угрозой скандала.

Каулиц любезно предоставил свою руку для кусания, зажав ладонью визгливой модели рот, так что его аж перекосило, когда зубы впились в средний палец. Но это того стоило, острые ощущения были те еще.

«Неплохое шоу...» - подумал Пежич уже с сарказмом, подаваясь вперед и то закрывая глаза, то снова мутно глядя в зеркало. Пыхтение и шумное дыхание заменяло громкие стоны и выражения эмоций, но их было вполне достаточно.

Для обычного шоу.

* * *

- Мы обожрались, как свиньи, пока ты там шлялся, - заметил Георг, кивнув на раздувшийся живот Густава.

- Увлекся, - сострил Том. Он больше пил шампанское, чем справлялся с пиццей.

- Вы, смотрю, тоже. Нихрена мне не оставили. А попить, хотя бы?

- Вот, - Том с ехидной улыбкой отдал ему банку колы. Брат на него посмотрел так мрачно, что улыбка стала еще шире и довольнее.

Стоило Густаву с Георгом их чуть-чуть обогнать на пути к машине, Том пихнул братца в бок.

- И ладно выпендриваться, по-любому кое-кому было веселее.

- А у нас в машине есть аптечка? - задумчиво протянул Билл, рассматривая свой прокушенный палец. Том тоже заглянул и увидел сочащиеся кровью ранки.

- У меня есть пластырь, а в отеле точно будет аптечка, - он пожал плечами.

Билл тоже ушел вперед, и брат его задумчиво прикинул, не попробовать ли ему тоже кого-нибудь спровоцировать на скандал.