Расплывчатые воспоминания… того вечера. Того самого вечера. Самого незабываемого в моей жизни. Порой мне не хватает этого. Мне не хватает его. А его присутствие чувствуется во всем. Так странно. Я не могу воспринимать мир так же просто как раньше. Просто потому, что все мои взгляды были перевернуты одним единственным человеком.
У нас не было будущего. Только прошлое, которое я вспоминаю снова и снова. О нем напоминает все вокруг. Запах роз. Вездесущий зеленый цвет днем. Непроглядная тьма ночью. Шелк, огонь, лед… запах медикаментов, тиканье часов и болезненно белый цвет простыней.
Горькие воспоминания, которые отдаются сладкой дрожью во всем теле. И утро, которое я никогда не забуду…

*    *    *
- Доброе утро.
- Доброе, - отозвался я, улыбнувшись в ответ.
Я протянул руку и зарылся в его мягких волосах.
- Если ты продолжишь, то мы встанем отсюда только к обеду, - предупредил он.
- К ужину, - поправил я, - уже почти обед.
- Вот черт, - сказал он, посмотрев на часы, - Так! Подъем!
Скомандовав это, он сдернул с нас обоих простыню, которая служила одеялом и, завернувшись в нее как в тогу, стал спускаться вниз. Ну, погоди. Я тебе устрою подъем. Я надел джинсы на голое тело и тоже спустился вниз. Набрав в ковш немного холодной воды, я со всего размаха вылил ее на ничего не подозревающего Каспера, пытающегося отыскать что-то в холодильнике.
- Если хочешь быть здоров – закаляйся! – посоветовал я.
И понял, что пора давать деру, но он поймал меня уже в следующей комнате и я, не удержав равновесия, упал на ковер, увлекая Каспера за собой.
- Закаляйся, значит. Я хочу, чтобы ты был здоров.
Стоп! Откуда у него этот кусочек льда? Я стал сопротивляться, но Каспер, особо не напрягаясь, задержал мои руки над моей головой всего одной рукой. Второй же он стал водить кусочком льда по моей коже. От шеи до пупка и вокруг соска. Потом я почувствовал его горячий язык там, где только что обжигал холодом кусочек льда. Этот контраст сводил меня с ума. Я закусил губу, когда почувствовал, что кусочек льда оказался у самой кромки джинсов.
- Так, ладно. Пошли в душ, - обломал все удовольствие мне Каспер.
- Ты мазохист, - хрипло сказал я.
- А я думал, что это ты только что извивался… Все, понял. Ухожу в душ.
- Подожди! Возьми меня с собой, - в конец обнаглел я.
- Максим, ты представляешь какими последствиями это чревато?
- Я хочу принять с тобой душ. Это плохо? – спросил я, проходя мимо него.
- Макс, - позвал он, - Спасибо, что ты есть.
- Прекрати, - попросил я, подходя к нему и целуя в губы, - Что за хандра? Улыбнись. Мне так нравится твоя улыбка.
- Ты прям меня смущаешь, - улыбнулся Каспер, прижимая меня к себе, - Идем в душ. И пусть мне сорвет крышу от вида тебя под струями воды.
Тогда мне действительно захотелось его соблазнить. Сделать так чтобы он потерял голову. И был только моим. Наверное, это была ревность или некое собственническое желание, но я не мог с ним справиться. Хотелось снова увидеть его лицо, выражающее наслаждение. Увидеть, как он выгнется от моих ласк. Почувствовать солоноватый привкус его кожи. Звук бешено бьющегося сердца…
Это было волшебством. Настолько сильных ощущений я не испытывал никогда. Каспер всегда казался мне сильным и гордым, но теперь он раскрылся передо мной как очень чувственный и ранимый человек, которому часто самому нужна была поддержка, понимание и простое человеческое участие. Я готов был дать ему все это. И он понимал это. Я боялся его потерять. Но он никуда и не уходил. Пока…
Прикасаясь к его коже, на которой блестели капли воды, я знал, что сам себе рою яму. И вскоре обычное принятие душа переросло в занятие любовью. Мы не могли оторваться друг от друга. Слишком сильно было желание обладать друг другом. Губы, руки, объятия, сумасшедший ритм сердца и не только. Он выгибался от удовольствия, а мне хотелось подчинить его себе. Будто он был моей марионеткой. Дотронусь до соска и вижу всю гамму чувств на его лице. Затуманенный взор. И руки, что цепляются за воздух. Будто пытаясь зацепиться за реальность. Движенье бедрами и он приоткрывает губы в попытке сделать воздуха глоток. Но в груди будто стало меньше места. И воздуха критически не хватает. Движенья резче. Он и я на грани. Невероятно. Все равно хочу. Хочу. Хочу! Он запрокинул голову. Внутри так тесно. Поднялся. Обнял. Из последних сил. И тут же нас обоих накрывает. Царапает ногтями мою спину в порыве наслажденья и любви.
- Любимый, ты великолепен, - он выдыхает в губы перед поцелуем.
Откинулся назад и часто дышит.
- Мы вроде душ принимать собирались, - с улыбкой говорю я.
- Это не возможно. Ты будешь меня отвлекать.
Беру гель для душа и начинаю размазывать по его еще не остывшему телу.
- Мистик, прекрати. Иначе я за себя не отвечаю.
- А что такое? – говорю я, откровенно его соблазняя.
- Ничего, - пробормотал он, наслаждаясь.
Нас оторвал друг от друга лишь голод. И только потом я вспомнил о фотоаппарате, который прихватил с собой. Тогда Каспер и принес этот букет. Белые розы. Что так шли ему. Я не мог не запечатлеть этот момент. Мы были очень счастливы. Это видно на фотографиях.

*    *    *
Листаю альбом с воспоминаниями того дня. С воспоминаниями счастья. И смахиваю слезу. Прошло уже столько лет, а я не могу вспоминать это без слез. Натыкаюсь на фото, с которого делали его надгробие. И строками, которые он сам написал на его обороте, и которые тоже выгравированы на этой чертовой мраморной плите.  Больно. Но я не виню Каспера. Он был едва ли не лучшим воспоминанием в моей жизни. А я его предал. Вытираю слезы и успокаиваюсь, погружаясь в глубокую задумчивость.
Не сразу понимаю, что в дверь звонят. Встаю. Иду открывать. Попутно смотрю в зеркало, проверяя отсутствие следов моей грусти на лице. Открываю дверь и тепло улыбаюсь:
- Привет, Руслан.