Нужно было читать сказки. И именно восточные! Почему?
Очень просто. Я учился на первом курсе исторического факультета. Нашу группу на время практики отправили на раскопки. На месте раскопок ничего интересного не было, так черепки, наконечники стрел. Все относительно «новое». И тут руководитель нашел его – старый медный кувшин. Ему повезло, а мне нет. Именно мне поручили аккуратно, кисточкой очистить сей сосуд.
Дальше все по традициям – повалил густой дым, яркий свет и вот передо мной слегка помятый, всклокоченный джин. Это такой полупрозрачный негр метра 2 ростом парящий в метре от земли.
- О, прекрасная пери, локоны которой подобны золоту, глаза которой прекрасны, как летнее небо, позови своего господина и я исполню одно его желание.
Я был напуган, а когда я боюсь – я грублю.
- Я вам не барышня. А взрослый и самостоятельный мужчина. Господина у меня нет. И вообще, ваше отношение к женщинам попахивает сексизмом! А желаний должно быть три!
- Эээ… если ты мужчина – то почему у тебя такие длинные волосы?
Тут я окончательно разозлился и снял майку…Как я тогда не заметил каким опасным огоньком зажглись его глаза? Джин замер, рассматривая меня.
- Что ж отрок , говори свое желание и я тут же его исполню.
Вот тут я и должен был сказать «мое желание больше никогда тебя не видеть». Никогда ни один джин не исполняет желания без подвоха! А я.. Я - клинический идиот. Мог бы хоть денег попросить…
- Хочу жить как в сказке!
- Будет исполнено, господин – джин как-то нехорошо улыбнулся. Щелкнул пальцами и…
Вокруг была пустыня. Солнце палило несчадно. Рядом с нами стоял апатичный и огромный верблюд. Мои любимые джинсы и кеды испарились. Вместо этого на мне были белые широкие шаровары и что- то на подобие ночной рубашки, доходящей до колен. На пустой голове белая чалма – открытым осталось лишь лицо и руки. И дико неудобная обувь. Хотелось стянуть с себя эти тряпки. Джин по-прежнему висел в метре от песка, только вот прозрачным он уже не был.
- Меня зовут Амин.
-Дима – машинально представляюсь.
- Вот тебе и твоя сказка. Если понадоблюсь – позови. Возможно, я тебе помогу. Но не даром.
И этот гад исчез. А я пришел в себя и начал орать:
- Амин, гад, вернись! Я хочу домой.
Но джин, разумеется, не вернулся. Орал я долго. Потом бросил. Пошел к верблюду. Животное покосилось на меня и сделало шаг в сторону. Я пошел быстрее. Верблюд развернулся и побежал, медленно, лениво, иногда оглядываясь на меня – не сильно ли я отстал. Долго бежать я не смог. Ноги утопали в песке, пот лил в три ручья. Очередной раз упав, я не стал подниматься, сел и заплакал от бессилия. Знаю, по детски…Но кругом пустыня, куда идти я не знаю, а еще этот гад двугорбый уносил на себе весь запас воды. И в этот момент в плечо ткнулся мягкий нос верблюда. Я поднял лицо и быстро схватил повод. Двугорбый не ждал от меня такой подлости, заорал и метнулся в сторону. Я проехал по песку, но повод не выпускал. Через пару метров верблюд остановился. Я встал, отряхнулся, достал бурдюк с водой, напился и тут передо мной встала новая проблема . Как забраться на спину упрямой твари, которая в холке почти два метра. Стремя как таковое отсутствовало. Я пытался подтягиваться на руках, но как только пробовал перебросить ногу через верблюда, он шагал в сторону, отряхивался, взбрыкивал. Очередной раз я поднялся с песка.
- Будем идти пешком? Ладно. Сил больше нет.
И тут эта скотина легла на песок, я сел и верблюд аккуратно поднялся и пошел на восток. Ехали мы медленно. Ему ведь некуда было торопиться. На заходе я заметил справа от себя пару сухих деревьев, хижину и направил своего верблюда к хижине. Очень мне не хотелось ночевать под открытым небом. Чем ближе мы были к дому, тем медленнее и неохотнее шел двугорбый.
- Иди, Изя, иди. Еще несколько минут, и ты сможешь отдохнуть.
Когда я спешился, из хижины вышла маленькая и сухенькая старушка.
-Доброй ночи, сладкая юная сочная дева.
Пока я пытался понять, ЧТО сказала старушка, глаза верблюда испуганно расширились и схватив меня зубами за воротник, Изя быстро рванул в сторону. Бабушка с диким воем подхватила подол юбки и кинулась следом. Скорость у старушки оказалась впечатляющей. Мои ноги схватили крепкие руки с длинными когтями, и клыкастый улыбающийся рот почти вцепился в меня, когда Изя лягнул бабушку задними ногами. Старушка отлетела, но меня из рук не выпустила, а воротник остался в зубах верблюда.
- Ну все, горбатый, ты попал! Я обычно верблюдов не ем, но ты напросился. Посиди здесь, красотка.
Старуха отпустила меня. Встала. И начала медленно приближаться к верблюду. Изя повернулся и тоже двинулся к ней.
Я вышел из ступора и быстро, как кот, забрался на ближайшее сухое дерево, обламывая за собой ветки.
Драка была в самом разгаре – бабка кусалась и царапалась, Изя кусался и лягался. Иногда старуха отлетала от его ударов метра на три. Добравшись до верхней ветки и дождавшись когда бабка отлетит в очередной раз, я крикнул:
- Беги, Изя, беги. Ей до меня не добраться!
Верблюд глянул на меня, кивнул и припустил. Бабка бросилась следом. Но скоро отстала и вернулась к дереву.
- О услада моего плова, сама спустишься, или мне тебя спустить?
- Я не девушка!!!
- Точно?
-Точно.
А вдруг она мужчин тоже не ест? Я же вроде не нарывался.
- Жаль. Но ты такой нежный, хоть в суп, но пойдешь. Спускайся, сладенький.
- Фиг тебе, каннибалка!
Бабушка мило улыбнулась всеми своими клыками и, похлопав глазками, медленно пошла в сторону хижины. Вернулась она через пару минут с огромным топором и приступила к делу. Очень энергично приступила.
- Бабушка, может, не будете портить экологию? Да и ревматизм - бич в вашем возрасте.
- Молчи, жаркое.
Ствол был толстым, дровосек – все-таки глубоко пожилая женщина, да еще голодная. Какое-то время я все еще надеялся на то, что она устанет раньше, чем перерубит ствол. Но надежда скоро умерла. Осталось только одно.
- Амин!!!
Джин появился через секунду, заспанный, но улыбающийся.
- Что тебе надо, Дима?
Старуха перестала рубить и с любопытством смотрела на нас.
-Верни меня домой... Пожалуйста…
- Вот об этом не проси. Не верну. А вот сделать так, чтобы тебя не съели – могу.
- Так сделай.
- За один поцелуй, согласен?
Я от удивления чуть с ветки не упал. Хотелось ответить грубо и послать джина. Но старушка внизу вновь взялась за топор, плотоядно облизываясь.
- Джада-ханум, это мой друг. И не стоит его есть.
- Конечно Амин. Эх… Я сейчас на стол соберу. Ты же составишь мне компанию? Сто лет не беседовала с кем-то несъедобным.
И старушка бодро засеменила в хижину.
Мне хотелось ударить Амина по его наглому, улыбающемуся лицу. Но уговор есть уговор. Джин легко подхватил меня на руки и осторожно спустился на землю, поставил на ноги. Но руку с талии не убрал. Вторую руку положил мне на затылок, наклонился и поцеловал. Его губы накрыли мои, и чужой язык настойчиво пытался проникнуть в мой рот. Я расцепил зубы. Поцелуй джина был глубокий, чувственный. От него пахло корицей, мускусом и еще чем-то неуловимо приятным. В какой-то момент я словил себя на том, что отвечаю на поцелуй. А его левая рука нежно и медленно перебирала волосы у меня на затылке. Резко оттолкнув джина от себя, сказал:
- Я, по-моему, расплатился сполна.
В глазах Амина промелькнуло что-то похожее на огонь и тут же исчезло.
- Пора идти на ужин. Хозяйка, наверное, заждалась. Только не стоит в этом доме есть что-либо с мясом.
Вечер прошел, как ни странно, на дружеской ноте. По совету Амина я не притронулся к плову, но лепешкам и фруктам отдал должное. Джин тоже не ел плов.
Изю мы все же уговорили вернуться к хижине, Амин занимался этим лично. И после часа уговоров и килограмма фиников верблюд сдался, но на Джаду поглядывал настороженно. А старушка на него смотрела с уважением. На ночь джин не остался. Исчез. Хозяйка постелила мне возле очага и дала еще одно одеяло. Ночи в пустыне, как оказалось, очень холодные.

ТВС

В процесс одевания моей скромной персоны Амин не вмешивался, просто стоял чуть в стороне и с улыбкой внимательно наблюдал за моими действиями. У меня возникло ощущение, что я показываю ему некий стриптиз наоборот, и, стремясь одеться как можно быстрее, я путался, попадал не туда а под конец и вовсе чуть не упал.
- Ты ведь еще не обедал?
- Не успел как-то. Все больше заботился, что бы мной не пообедали..
- В твоем возрасте нужно хорошо питаться.
Амин щелкнул пальцами и перед нами появился накрытый европейскими блюдами стол, возле которого было два вплотную придвинутых друг к другу кресла. Пришлось сесть с ним рядом, ели мы какое-то время в молчании, а потом я не выдержал.
- Что тебе от меня вообще надо?
- Я, судя по всему, сильно переоценил твои умственные способности.
- Да нет. Что тебе надо я понимаю, но зачем все это? Если ты меня отправишь домой я согласен.
- На что?
- Ну ты знаешь…- мучительно краснея.- Переспать с тобой.
- Просто переспать? А если этого мне мало?
- А большего я дать не могу!
- Посмотрим.
На довольном лице Амина сияла самоуверенная улыбка. Мне в очередной раз захотелось ударить его по наглому улыбающемуся лицу, но уговор есть уговор, и я только обижено замолчал.
После обеда джин в приказном порядке отправил нас в после обеденный сон, просто щелкнул пальцами и я отрубился.
Проснулся часа через два. За время сна я умудрился отвоевать себе две трети пледа и закинуть на бедного лежащего по-струнке Амина и руку и ногу, и даже голову устроить у него на плече. Джин же, в свою очередь, одной рукой крепко обнимал меня за плечи. Продумывая план незаметной капитуляции с чертового пледа, я прозевал момент, когда проснулся Амин, только вздрогнул, когда услышал его спокойный голос.
- Ладно, пора вставать. На мой взгляд, тебе вообще не стоит брать в руки оружие. Но если ты так горишь желанием таскать эту железяку с собой, то я преподам тебе пару уроков.
Остаток дня Амин с чистой совесть учил меня основам, для начала уча меня правильно держать клинок. Правда, я до сих пор не уверен, что для этого нужно было так близко прижиматься к моей спине. . К моему удивлению, джин не щадил меня и спаринговал со мной в полную силу, постоянно ругаясь, выбивая каждый раз ятаган у меня из рук. Не стеснялся он и грязных приемчиков и, когда я очередной раз после незаметной подножки валялся в песке, Амин подал мне руку, рывком поставил на ноги, кивнул в сторону заходящего солнца.
- Мое время вышло. До встречи, Дима.
- Подожди, я одеяло потерял…
Фразу я договаривал уже в пустоту, джин исчез. К стоянке я шел в уверенности, что ночью придется мерзнуть, но одеяло, к моему удивлению, в аккуратно сложенном виде обнаружилось среди прочих вещей.

Утром, как всегда первым, проснулся Изя. И как всегда разбудил меня.
Выезжали мы рано, только рассвело. Попрощались с Наджибом на вполне дружелюбной ноте, он просил заехать к нему через год, полюбоваться на звезду его оазиса. Потянулась монотонная дорога, всюду песок, солнце, неспешные шаги верблюда – я незаметно задремал.
Из дремоты меня вывел резко остановившийся Изя - вдалеке шел большой караван.
- Ну что ты думаешь, Изя, стоит нам к ним присоединиться?
Двугорбый фыркнул и пустился бегом к каравану. В пустыне расстояния обманчивы, первоначально мне казалась, что мы догоним неспешно ехавший караван минут за двадцать, но даже бегом мы смогли нагнать его только через час. Ближайшие к нам погонщики и охранники с удивлением и настороженностью смотрели на меня.
- Добрый день, уважаемые.
- Добрый. Ты кто такой будешь? Говори неверный, пока нагайки не отведал.
- Просто путник.
- А почему в пустыне один? - черные глаза погонщика с недоверием сощурились.
- Проспал свой караван.
Это мое заявление было встречено дружным смехом.
- Ну если ты не сын шайтана, то произнеси имя достойного поклонения?
- Аллах.
- Проводите его к караван-баше. Пусть решит, что делать с ним.
Один из погонщиков подъехал к нам, взял изин повод и поехал в глубь каравана, мой верблюд покорно засеменил следом.

Местный начальник мне не понравился сразу, на нас с Изей он смотрел так, словно на нас есть ценники, и, судя по тому, что цепкий взгляд чуть дольше задержался на мне – я стою дороже.
- Дурак ты, Ахмед, неужели столь юный отрок может быть пустынным духом. Отправь его в глубь каравана, вряд ли ты, юноша, хороший воин. Меня зовут Рахат. А тебя?
Глазки караван-баши постоянно бегали, пухлые ручки перебирали четки, и это только усиливало мое мерзкое впечатление о нем. Называть свое явно чужестранное имя мне не хотелось.
- Али.
- Чувствуй себя как дома, мальчик.

Когда погонщик оставил нас одних, я тихо сказал:
- Нужно как можно быстрей убираться отсюда, от здешнего начальника ничего хорошего ждать не приходится.
Изя согласно кивнул. Побег мы решили отложить до ночи.
К наступлению темноты караван остановился на ночной отдых, к моему большому удивлению, караван-баши распорядился выдать мне долю ужина из собственного котла. Это еще больше подтвердило мои опасения, вряд ли Рахат стал бы так заботится о приблудном мальчишке за просто так. На ночь Изю я привязывал сам, вернее не привязывал, а просто сделал видимость. Расчет выбраться незаметным из шатра как только все уснут рухнул – мое место определили прямо посредине, а еще человек 5 ложились спать вокруг в том же шатре. Выбраться становилось сложнее – велика была вероятность наступить в темноте на живой ковер из спящих людей.
Уже давно перевалило за полночь, голоса людей не доносились в шатер, и внутри все спали, когда я решился попытаться сбежать. Медленно двинулся к выходу, внимательно смотря себе под ноги, перед тем как сделать каждый новый шаг. Лишь выйдя на свежий холодный ночной воздух, я позволил себе вздохнуть полной грудью. И тут же мой рот закрыла чья-то большая и не очень чистая рука, а вторая обхватила за талию, и кто-то потащил меня в сторону. Я извивался, брыкался и даже пытался укусить похитителя за руку, но тот, кто меня тащил, не обращал на мои попытки ни малейшего внимания. Если кто-то в караване, например часовые, и заметили, как меня тащили прочь от сторожевых костров, то не посчитали нужным вмешаться.
Невдалеке, там, куда не попадали отблески огня, стоял караван-баши собственной персоной, четыре его охранника и несколько фигур закутанных в черное.
- А вот и тот юноша, о котором я вам говорил, любезнейший. Он прекрасный цветок пустыни, родом, наверное, из земель русов. Но вам я готов продать его за сходную цену. Да поставь ты его на землю.
Меня поставили на песок. Одна из фигур в черном неспешно подошла ко мне.
Теплый, низкий бархатистый голос:
- Можно?
Чужая рука аккуратно за подбородок подняла мое лицо, силясь рассмотреть меня в ярком свете звезд.

ТВС

Оказалось, что джин не умеет читать мысли.
Хамид уже полностью раздел меня и почти разделся сам, когда в шатер ввалился разъяренный Изя. Сцапал неудавшегося насильника за штаны и сбросил с меня. Глаза двугорбого светились нехорошим огоньком, он медленно шел в сторону лежащего Хамида.
- Эй, зверюшка, ты чего? Я не хотел … правда…Хочешь я тебе финик дам?
Белый как мел работорговец и правда достал откуда-то финик. Изя финик взял, съел, но не подобрел ни на йоту. Сверкая злобными глазами, верблюд цапнул подателя фиников за филейную часть, оторвав кусок штанины. Пока Изя отвлекся на выплевывание невкусной материи, Хамид успел выбежать за порог. Двугорбый собрался и метнулся за ним, снеся шатер к чертовой матери.
Следующие минут десять я слушал цветистые восточные ругательства, наблюдал как Хамид матерясь, носится от Изи, а за бешеным двугорбым носятся работорговцы. Меня разобрал дикий смех…И тут я подумал, что если могу уже смеяться, то наверное смогу и говорить.
- Амин!
Джин появился мгновенно, завис в воздухе, и сосредоточенно рассматривал меня.
- Милый мой извращенец, может, ты остановишь этот балаган для начала?
Амин оглянулся кругом.
- О Аллах, как ты это смог устроить? И почему лежишь здесь обнаженным?
- Отдыхаю, на звезды любуюсь.
Джин удивлено улыбнулся и щелкнул пальцами: все участники погони поднялись в воздух на метр. Работорговцы испуганно замирают, только Изя упрямо перебирает лапами, пытаясь плыть по воздуху к несчастному Хамиду. А главарь, в свою очередь, смотрит на Амина.
- Ты, это ты! Что еще тебе нужно? Ты убил моего возлюбленного, и теперь пришел за мной? Ну, так вперед. Эти три года я жил только надеждой отомстить тебе. Без него мне жизнь не очень то и нужна. Но если у тебя есть честь, давай один на один, без магии. Дай мне шанс. Хотя, какая честь может быть у джинов.
- Смертный, неужели ты думаешь, что сможешь одолеть того, кто воевал еще за века до твоего рождения? И много ли было чести у твоего мальчишки-вора?
- За воровство не предусмотрен смертный приговор! Он был еще совсем ребенком!
- За воровство предусмотрено отрубание руки, если хочешь, я отрублю тебе руку, но верну мальчишку.
- Я согласен.
Щелчок, и Хамид мешком падает на песок, поднимается и идет к джину, в руке Амина появляется ятаган. И тут я встретился взглядом с Изей и все понял. В глазах моего верного верблюда драгоценными камнями сверкали слезы. Действие снадобья доброго доктора уже прекратилось, и я подошел к джину, обнял его и прижался.
- Амин, пожалуйста, не надо. Просто верни Изе его человеческий облик.
- Хм… этот смертный назвал меня бесчестным, его возлюбленный пытался меня обворовать…И ради чего я должен их простить?
Становлюсь на носочки и целую его сам.
- Ради меня.

Я не заметил перемещения, слишком был занят поцелуем, сильные руки бережно обнимали и знакомый запах корицы, мускуса и еще чего-то неуловимо приятного кружил мне голову. Он поднимает меня на руки и несет, аккуратно опускает на кровать. Нежно целует, перебирая рукой мои спутанные волосы, я обнимаю его за плечи, мои руки на фоне его кожи кажутся совсем белыми. Плавлюсь под поцелуями и ласками моего джина. Его руки ласкают мое тело так нежно и бережно, будто я сделан из стекла и рассыплюсь от любого неосторожного движения. Амин целует мою шею, плечи, грудь, я выгибаюсь навстречу этим горячим губам, впиваюсь пальцами в его плечи со всей силы. Мои ноги как-то сами собой обвиваются вокруг его талии, я пытаюсь прижаться к нему еще сильнее, стать одним целым. С губ срывается первый стон. Сильная рука ложится на мой пах, нежно, почти не прикасаясь, гладит. Мне этого мало.
- Тебе не кажется, что ты слишком одет?
Амин отстраняется, смотрит несколько секунд мне в лицо. Его одежда исчезает, меня целуют гораздо чувственнее и глубже, прижимают к сильному телу. Под моими руками обнаженная шелковая кожа. Момент, когда он вошел в меня я не заметил. Больно не было, было непривычное ощущение заполненности. Амин смотрит мне в глаза и начинает неспешно двигаться. В какой-то момент он задевает внутрии меня какую-то особенно чувствительную точку, и я громко вскрикиваю. Амин застывает на мгновение, темно-карие глаза ловят мой взгляд, убеждаются, что все со мной хорошо. И он опять двигается, снова задевая эту точку. Мои стоны временами переходят в крики, я прошу еще. Прошу двигаться быстрее, кусаю до крови его мягкие чувственные губы. Кончаю я первым, он отстает от меня всего на пару мгновений. Я засыпаю, а он обнимает и прижимает меня к себе.
Утром просыпаюсь от аромата кофе и свежих булочек. Амин сидит на краю кровати улыбаясь, с подносом в руках, на его лице я впервые вижу неуверенность.
- Доброе утро, солнышко.
- Доброе, Амин.
- Сейчас позавтракаешь, и если хочешь, я верну тебя домой. Я не хочу делать тебя несчастным.
- Тогда верни меня домой.
Улыбка угасает на его лице.
- Я просто оставил у соседки своего кота. И еще я бы хотел показать любимому мой любимый Питер.
- Любимому?
Брови ревниво сходятся на переносице.
- Тебе!
Смеюсь.

Эпилог.

- Как ты мог меня не узнать!
На щеке Хамида появляется еще один след от пощечины.
- Скотина, как ты мог даже посмотреть в Димину сторону!
Очередная оплеуха.
- Это так ты по мне скучал? Кобель!
Затрещина.
- Гад ползучий! Дурак! Болван! Идиот! Изменщик! Я вот тебе ни с кем за эти три года! А ты! Предатель! Ты хотел меня оскопить!
Тонкий смуглый мальчишка двумя руками бьет по груди блаженно улыбающегося Хамида.
Работорговцы незаметно и быстро ретируются с глаз долой. Вернулся избалованный, импульсивный возлюбленный главаря и, значит, наступил конец спокойной жизни. Опять будет всю банду впутывать в самые невероятные авантюры!

Безымянный
Cпасибо) Закончу с тем, что пишу сейчас, и будет что-то подобное)

Безымянный просто есть у меня зарисовка, из которой получится нечно смешное)

bunny-z
Спасибо) Будет, когда-нибудь и к Изе сиквел) Только если я смогу Изю вновь изоброзить так же)
Мора
Спасибо огромное)

Siena Bedlam
Пожалуйста) так и задумывалось)
TiShina_
Спасибо огромное)
LilitLittle
Спасибо огромное)