Яркая вспышка света пронзает небосклон, на долю секунды высветив темную фигуру на подъездной дороге. Калмир нервно сглатывает, складывая пальцы в отвращающем зло жесте, и отходит от окна. Сегодня дождь льет с самого утра, слышны раскаты грома, а одна из молний подпалила одинокую яблоню на холме. Бог Грозы явно не в духе.
Но ни Калмиру, ни его жене нет дела до скверной погоды, их дом посетила куда более страшная беда, самостоятельно справится с которой человек не в силах. Как в подтверждение царившего отчаяния со второго этажа слышатся жуткие крики, от которых стынет в жилах кровь, а вдоль позвоночника расползается липкий страх. Жена Калмира, Матильда, запалила новую ароматную палочку и, поставив ее в специальный ритуальный сосуд, стала еще усердней молиться богам у небольшого домашнего алтаря. Пронзительно визгливый крик сменяется хрипящим гортанным, единственный голос переливается так быстро и хаотично, словно наверху в спальне находится несколько человек. Таким не может быть голос девятилетней девочки...
Раздается требовательный стук в дверь, и крик разом стихает, кажется, даже гром решает затаиться.
На пороге стоит изгоняющий – высокий темноволосый мужчина, завернутый в подбитый мехом черный плащ. Назвать человеком это отродье не поворачивается язык, он, скорее, демон, волк в овечьей шкуре, такой же монстр, как тот, что терзает дочь Калмира. Не дожидаясь приглашения, мужчина заходит внутрь, вода стекает с одежды и широких полей шляпы. На полу растекается лужа. Дэйверс бесцеремонно встряхивает плащ, сняв шляпу, кидает вещи на вешалку, и молчаливо смотрит в глаза Калмира. Хозяин дома поежился под ледяным взглядом нереально синих глаз, отмечая, что те словно светятся в темноте. Красивое молочно-белое лицо вошедшего ничего не выражает.
- Она наверху, уважаемый. Прошу вас, - нижняя губа предательски дрожит, - это наша единственная дочь, - осипшим от волнения голосом продолжает хозяин дома. - Я и супруга уже немолоды, господин, спасите ее. Умоляю, - Калмир смахивает выступившие слезы, сникает, опуская плечи.
Дэйверс ничего не отвечает, продолжая разглядывать человека напротив. Ростом тот едва доходит изгоняющему до подбородка, домашний халат небрежно завязан на выступающем животе, под серыми водянистыми глазами лежат тени. И, тем не менее, внешность немолодого мужчины производит приятное впечатление: плавные черты лица, брови в разлет, красиво седеющие волосы. Видно, что в молодости он пользовался популярностью у женщин.
- Сначала я должен взглянуть. Не идите за мной, что бы не услышали, - равнодушно произнес Дэйверс и направился к лестнице.
Подошедшая к мужу Матильда в страхе зажала рот, этот изгоняющий их последняя надежда. Только такие, как он, смогут помочь. Больше некому. Но, боги, как же он страшен. Не внешне, внутренне. Рядом с таким любого пронзает суеверный ужас. Кажется, вокруг него что-то витает, размывая контуры фигуры. Будто смотришь через жар костра. Женщина встряхивает головой и с немой мольбой вглядывается в равнодушные глаза вошедшего, приложив руку к груди.
Изгоняющий молча поднимается наверх, и бесшумно отворяет нужную дверь.
- Ты-ы-ы, - детское личико пронзает гримаса отвращения. Пухлые бледные губы брезгливо искривляются. Дэйверс никак не реагирует, продолжая рассматривать ребенка. Белая хлопковая сорочка доходит до пят, длинные русые волосы спутались, девочка выглядит изможденной, глаза налиты кровью, ноздри вздрагивают. Маленькая Хлоя, а точнее тот, кто спрятался в ней, вынужденно отступает к стене, забивается в угол, обхватывая хрупкие колени тонкими руками.
- Я не хочу снова быть никем, - хрипло произносит вселившийся дух.
Дэйверс встает по центру комнаты, узкие изящные кисти делают несколько пассов, и вокруг изгоняющего появляется синеватый щит. Дух срывается с места, атакуя. Он понимает, что не победит такого противника, но спокойно дожидаться забвения не собирается. Отмахиваясь от накатывающего отчаяния, дух, врезаясь, царапает прозрачную пленку, очень тонкую на вид и невероятно прочную в действительности. Желание жить не исчезло даже после разрушения тела, заставляя искать способы иного существования. Пусть и такого... паразитического. Да, он паразит, теперь лишь бесплотный дух, который не может забыть тепла солнечных лучей, запаха цветов и ощущения ветра на коже. Он так сильно любит жизнь... Жизнь, глупо потерянную до обидного рано, в какие-то двадцать два года. Темный переулок, вор, нож в живот и больше нет ничего. Только тоска по утраченному, по несбывшемуся и навсегда теперь недостижимому.
Дэйверс прикрывает глаза, мысленно подпитывая и усиливая защиту, ныряет внутрь себя. Вокруг стройного жилистого тела изгоняющего начинает клубиться тьма, разворачиваясь тугими кольцами. Она стелется по полу, материализуется, сливается с одеждой, обволакивая черные штаны и рубашку. Словно живая, льнет к своему господину ласковым зверем. Не прекращая атак, дух с ужасом замечает, как дым заботливо убирает с лица темные пряди, касается гладкой щеки...
Сильные руки обхватывают Дэйверса со спины, и вот уже за ним стоит демон, прижимаясь всем телом к своему любимому. Глаза полыхают живым огнем, обещая смерть любому, кто вознамерится причинить вред его сокровищу. Красные волосы накрывают спину непослушной волной. Девочка падает на колени, дух признает собственное поражение, против такой пары не выстоять. Сила их связи опаляет, пригибает к полу, по телу проходит долгая ответная дрожь. Детские глаза закрываются. 
Красноволосый мягкими поцелуями покрывает шею изгоняющего, зарывается лицом в ворох смоляных волос, тянется к желанным губам, накрывает их своими, делясь собственной силой. Дэйверс улыбается, как он любит эти моменты, когда они могут касаться друг друга. Мужчина страстно, жадно отдается поцелую, притягивая демона за талию, прикрывая от удовольствия лазуритовые глаза, вверяя всего себя горячим рукам, так бесстыдно гуляющим по телу.
Ребенка окутывает белое сияние, вселившийся дух кричит на разные лады, бесконтрольно меняя голоса. Хлоя катается по полу, выгибаясь до хруста в костях, с силой выворачивая руки, дух не желает уходить, но признает поражение. Тело долго бьется в агонии. Но неожиданно все стихает, девочка лежит сломанной куклой, и лишь грудная клетка ходит ходуном. Из полуприкрытых глаз бегут слезы, губы искусаны в кровь.
- Ну же, развей меня. Уничтожь, проклятый изгоняющий, – шепчет дух.
Дэйверс, с грустью в глазах наблюдающий за происходящим, склоняется к ребенку, впервые заговаривая с духом:
- Знаю, ты не хотел причинить ей вреда. Но тело жаждет свободы, поэтому ты и уступаешь его воле, жизненная сила отторгает тебя.
- Я хотел снова почувствовать себя живым, - печально говорит дух. – Поэтому, когда она споткнулась в амбаре и, ударилась головой о деревянное ограждение, я не удержался. Воспользовался шансом. Убьешь меня, и ей тоже не жить. Только я поддерживал биение сердца, ребенок должен был умереть тогда, - бесстрастно сообщает вселившийся.
- Вижу, но у меня есть другое предложение.
Дэйверс прикладывает ладонь к животу девочке, делясь с нею силой, исцеляет раны. Дух теряет контроль, чувствуя, как изгоняющий выжигает его, выталкивает наружу, но при этом не отпускает, сжимает, сдавливает и погружает куда-то в темноту... Все искажается, ощущение действительности исчезает.
Дэйверс устало вздыхает и кидает благодарный взгляд, исчезающему демону. Тот, подмигнув напоследок, пропадает совсем. Грудь изгоняющего обдает привычным жаром. Любимый вернулся обратно.
Дэйверс кладет ребенка на кровать и заботливо накрывает одеялом.
Спустя пару минут темноволосый мужчина бесшумно появляется на кухне, берет мешочек с вознаграждение со стола, игнорируя испуганные лица супругов. Те беспрестанно молились, все это время слыша шум сверху, понимая, что ничем не помогут. Пересчитывать монеты нет необходимости, таких как он, не обманывают, поэтому мешочек сразу исчезает во внутреннем кармане рубашки Дэйверса. Немолодая пара переглядывается, не веря в успех и боясь спросить. Но раз награда принята, то... Супруга ободряюще кивает, и Калмир решается спросить:
- Девочка, господин... Моя дочка...
Изгоняющий молча одевается и выходит в ночь, не обращая внимания на дождь, и лишь на пороге бросает короткое и сухое:
- Девочка спит наверху, не мешайте. Ей нужно как следует отдохнуть.
Молний больше не видно, лишь где-то вдалеке гремит гром, и то, как-то лениво, уже затихая. Матильда утыкается в грудь супруга, заливаясь слезами облегчения. Калмир мягко улыбается, и сам не в силах сдержатся, шмыгает носом, заботливо гладя по голове жену, шепчет что-то ласковое на ухо. Но изгоняющий этого не видит, быстро удаляется, исчезая из виду.
«И куда теперь?» - мысленно обращается красноволосый.
- В Мельнос. Устроим себе отдых, - зевает мужчина. – Там скоро праздник выпечки будет, я должен на него попасть, - предвкушающее облизывается изгоняющий.
«Сладкоежка», - беззлобно хмыкает демон.
«Я в тебе, изгоняющий?» - удивленно выдает дух.
Ощущения непривычные, в девочке было иначе, не так свободно... дышалось. А сейчас дух чувствует себя маленьким и потерявшимся, таким подавленным.
- Меня зовут Дэйверсом.
«Рино, - помедлив, представляется дух. – Но как так? И почему?»
- Ты ведь скучал по жизни, запахам, вкусам... Считай, у меня такой метод работы. Иногда делаю исключения.
«Угу, он не шутит, - подтверждает красноволосый. – Я Лорин. И мои дни четверг и воскресенье, чтоб ты знал».
«Какие дни?» - дух абсолютно не понимает этих двоих. Те здорово смахивают на сумасшедших.
«В которые сможешь погулять самостоятельно», - отвечает Лорин.
- Я одолжу тебе тело, только будь аккуратен, - поясняя, предупреждает Дэйверс. - Суббота и вторник мои. Но если выпадет работа, то не обессудь, выступаю снова я. А тебе достанутся понедельник и пятница. Пока так.
Рино недоумевает. Но быстро взвесив все «за» и «против», понимает, что выбора у него в сущности нет, да и этот странный изгоняющий делает подарок... Дух мысленно кивает.
«Спасибо, - прикинув все еще раз, благодарит дух. – Но ведь остается среда... – осторожно замечает».
«МОЯ!!!» - взрывается болью сознание. Дэйверс морщится, слышен тяжкий вздох Лорина.
- Это тоже новенький, но он совсем плохо держит контроль.
«Извините», - виновато прошелестело в сознании.
- Ничего. Ну, не ссорьтесь, будем жить дружно, - зевает Дэйверс и, почесав мочку уха, ускоряет шаг. До Мельноса путь неблизкий, как ни как.

simpli
да не, наоборот прикольно)
просыпается в свои дни, а работа идет, километры пути наворачиваются)
Единственная загвостка, что со своим обожаемом демоном он видется по середине битвы... =="
Такая сцена. Представь: процесс пошел, духа ловят, аля битва... а изгоняющий целуется по среди этого бардака и такая НЦа со зрителями...))
я вот думаю, стоит ли еще постебаться и сделать своеобразный цикл моих очередных бредней...

zekasa, я уже решила, что как только придумаю им пакостей и всяких обоснуев по миру, то продолжу эту зарисовку))
в конце концов, сериальчик из миников может выйти забавным. Да и мне периодически так отдыхать хочется)