Саша.

С тех пор между нами повисло какое-то напряжение. Все вроде бы было как обычно, но все равно не так. Я надеялся исправить ситуацию на день рождения Глеба. Самого Глеба здесь не было. Но для нас с Артемом это был свой маленький праздник.
Артем уже снова вышел на работу. Поэтому я буду ему мешать. У меня есть фото, сделанное Денисом за день до того знаменательного события. На нем я стою, прислонившись к косяку двери в кухню ресторана, где мы оба работали. Еще в униформе с расстегнутым воротом и бабочкой в руках. Отправляю ему это фото ммской с подписью: «А ты знаешь, какой сегодня день?»
«День рождения Глеба. Подарок я ему уже отправил и позвонил.» - приходит ответное смс через пару часов, видимо, я попал в совещание.
«Правильно. Но не только. А ты знаешь, какой сегодня день?»
Если он к вечеру не догадается, то я его убью.
«День... Среда. Фотка отличная)» получаю почти сразу после отправки.
Ну, здрасти! Мы с ним ровно шесть лет назад официально познакомились, а он и не помнит. Тоже мне! Вот пусть только придет. Я его покусаю. Я его тогда точно привяжу к кровати и изнасилую. Только на этот раз привяжу так, чтобы не вырвался и буду долго мучить, подводя к оргазму и останавливаясь, чтобы он просил и умолял меня довести его, наконец, до желанной разрядки…
Вот только себя раздраконил такими мыслями…
«А еще какой сегодня день?»
«Солнечных бурь и низкого давления» отвечает мне примерно через час.
Бури начнутся у нас дома, если он не отгадает. Да-да… именно не отгадает. Потому что вспомнить Артем, похоже, это уже не в состоянии.
«Скажи, любимый, ты, правда, не помнишь какой сегодня день?»
«День художников?» делает он очередную попытку.
Ну, вот что за мужчина, а? Кстати, на мой день рождения у нас был первый поцелуй. А потом и Питер…
«Ладно, если не помнишь, отмечать не будем»
Это я вру, конечно, потому что хочу его… долго… На последнюю смс ответа не было, хоть я и прождал его до вечера.
Похоже, общаться сообщениями это наша участь.
Вечером я пришел домой с пакетами и тут же принялся готовить ужин. Он еще узнает… Чего мне только стоило найти форму этого ресторана моего размера.
Застилаю стол бардовой скатертью, ставлю на него вазу с цветами, накрываю на две персоны, зажигаю свечи. Вот зря мне Артем когда-то подарил фотоаппарат. Кладу на края стола две папки с золотыми буквами «Меню». В них фотографии. В одной его в разных позах и местах вроде душа, а в другой мои. Только меню я специально положил так, чтобы он сначала посмотрел на себя. А теперь можно идти переодеваться.
Он немного задерживается, а потом я слышу, как входная дверь открывается, и Артем вваливается в прихожую.
- Привет, - эх, в актерское мне дорога, потому что я скромно смотрю на него и стараюсь делать это большими невинными глазами. Наверное, вместе с формой это должно ему напомнить былые времена.
- Привет, - Артем впихивает мне в руки большой букет полевых цветов. - Отлично выглядишь, надеюсь обливать водой не будешь.
Он избавляется от верхней одежды и целует меня.
- Какой сегодня день? – снова спрашиваю я, надеясь на то, что он вспомнил.
- Сегодня очередной день, когда мы вместе и моей любви к тебе, - улыбается Артем, но хитрые искорки в его глазах не укрываются от меня.
Специально огорчаюсь, делая печальное лицо, и утыкаюсь в букет.
- Ладно, идем, разрешу пролить на меня пару кувшинов. Так и быть, - вновь целует меня рядом с ухом, делая щекотно, и ведет на кухню, почувствовав оттуда чудесный аромат.
- Нет. Скажи, какой сегодня день? – пока не получу ответа, он у меня никуда не пойдет.
- Сдаюсь, новых отговорок придумать не могу. Сегодня день нашего знакомства. Доволен? - Артем сейчас смотрит на меня как на ребенка.
- Да, - притягиваю его к себе и целую. – Идем ужинать.
Я усаживаю его за накрытый стол и протягиваю не то меню.
Он с серьезным видом листает его, а потом откладывает.
- Я думаю это для тебя, - протягивает мне папку со своими фотками.
- Серьезно? – а то я не заметил.
Протягиваю другую папку, но отдергиваю руку в последний момент.
- Хочешь – заслужи…
- Как? - он облизывается и придвигается ко мне.
- Ты изводил меня весь день, а теперь думаешь, что тебе все вот так достанется?.. Расскажи мне… - стоит ли задавать этот вопрос? – Что было в твоей жизни после того как мы расстались?
- Там была лишь работа и одиночество, - бесцветно отвечает Артем, все также смотря на меня.
- Ты всегда уходишь от ответа, ограничиваясь лишь общими фразами, - вздыхаю я.
- Ты хочешь, чтобы я начал пересчитывать всех своих любовников? - вздыхает он.
Его слова задевают меня, но я не ради этого поднимал эту тему.
- Я хочу узнать, что ты чувствовал, - концовка фразы получается почти шепотом.
В горле, ни с того ни с сего, встает соленый комок. Я немного не так сформулировал фразу. Я хочу узнать, чувствовал ли ты то же самое, что и я.
- Я чувствовал себя одиноким, никому не нужным и потерянным человеком. Но я точно знал, что сделал все правильно, - Артем медленно начинает терять свое хорошее настроение, с которым вернулся с работы.
- А когда все началось?
Мне, правда, интересно. Я хочу докопаться до всего, чтобы понять, с чего все началось и почему вдруг продолжилось, но идет не так как надо.
- Через несколько дней после нашего расставания. Зачем ты меня мучаешь? - накрывает своей теплой рукой мою ладонь.
- Я не об этом. А когда мы начали встречаться, ты знал, что сделал все правильно? – переплетаю наши пальцы и встаю рядом с ним.
- Тогда мне было все равно. Я просто чувствовал к тебе любовь, логика и доводы разума отступали. Хотелось счастья, - Артем усаживает меня на колени и прижимает к себе.
Я согласен не со всеми его словами, но так и должно быть. Я люблю этого мужчину и очень боюсь потерять.
- «Ты найдешь себе девушку» - стал передразнивать его я. – «Ты найдешь себе моложе». Глупый. Ты для меня первый и единственный любимый человек. Хотя… я не верил в то, что наши отношения возобновятся после пятилетнего перерыва, - зарываюсь пальцами в его волосы.
Мне всегда нравились его волосы. Это какое-то особенное удовольствие пропускать сквозь пальцы пряди.
- Тогда я тоже не верил, но получилось же, - целует меня в шею. - Я заслужил второе меню? Думаю, там есть что-нибудь аппетитное.
Не думал, что когда-то добровольно покажу ему эти фотографии. Сейчас они кажутся мне красивыми «нежданками», но Денис собирал их не просто так. Фото, присланное мной Артему сегодня утром, было первым в этой череде. Он любил фотографировать меня. Говорил, что когда мы прославимся, он продаст эти фотографии. На них мне от восемнадцати и до весны этого года. Две фотки, что я истратил на свою маленькую месть, тоже были оттуда. В меню я расположил их по степени обнаженности. Сначала там шли безобидные фото за каждый год. Потом все более откровенные.
Протянув Артему меню, я встал с его колен, чтобы подать ужин и, отвернувшись к плите, понял, что начинаю краснеть от звуков переворачивающихся страниц.
На каждой последующей странице Артем задерживался все дольше.
- Кто их делал? - наконец, хоть что-то произнес он немного хрипловатым голосом.
- Денис не расставался с фотоаппаратом и у него всегда были ключи от моей квартиры, - нахожу в себе силы повернуться и подать ужин.
- Профессионально, - Артем бросает на меня взгляд и замечает мой румянец, а потом вновь углубляется в меню. - Почему блюда не подписаны?
- Ну, что вы. Это карта вин. Могу рассказать, где какого года выдержки.
Тоже мне юморист. И я шутить умею.
- Прекрасно. Готов послушать, - видимо, он надеется, что я покраснею еще больше, пролистывая меню уже вместе с ним.
Я обхожу его сзади и, обняв за шею, кладу подбородок на плечо, чтобы было удобнее нашептывать ему на ухо всякие непристойности.
- Начнем отсюда, - сразу пролистываю фотографии, на которых я одет и перехожу к голому торсу. – Этому вину восемнадцать лет. Оно еще молодое и незрелое. Поэтому живет в общаге, где мы его и можем наблюдать.
- Семнадцатилетнее вино я пробовал, - слышу его голос, Артем сейчас улыбается. Он гладит мою руку, что обнимает его за шею.
- Лишь пробовал… И как? – добавляю сердитости в голос.
- Влюбился, - отвечает он просто и переворачивает страницу, чтобы увидеть следующий снимок.
- Ммм… Девятнадцатилетняя выдержка. Честно говоря, не знаю, как фотографу удалось сделать такое выгодное фото, потому что это утро после празднования дня рождения самого фотографа.
- Не плохо, - Артем провел указательным пальцем по изгибу спины на фотографии, а потом опять перелистнул. У меня от его жеста аж мурашки по коже побежали.
- Двадцать. Так сказать, едва-едва. Через пару месяцев мы приобретем наш первый офис. А пока дешевые сигареты, выпивка за счет расписанного заведения и так далее. Собственно часть расписанной стены в кадре.
- Здесь у тебя волосы длиннее, - отмечает он, на этот раз не трогая фотографию и переходя к следующей.
- Постричься в тот год было либо некогда, либо лень. Мы вкалывали так, что я подумывал бросить к чертям учебу. Итааак… Двадцать один. Как вы видите, данное вино приобрело благородство и выдержку, а потому в брюках от костюма и в мечтах о скором душе и мягкой постели.
- А глаза все как у мальчишки. Благородство и выдержка только с виду, - ухмыляется Артем, вновь водя пальцем по странице, касаясь плеч, груди и живота.
Не выдерживаю и ловлю его руку.
- Не делай так.
- Почему? - спрашивает и переворачивает страницу.
- Потому что если будешь так делать, то останешься голодным, - я изнасилую тебя, не дожидаясь пока ты поужинаешь. – Двадцать два. Это у нас корпоратив и попытка раздеть меня за проигрыш в конкурсе.
- Ну, голодным я точно не останусь, у меня есть вино двадцатидвухлетней выдержки. Если что, им наемся, - Артема все это забавляет, поэтому он пытается получить максимум удовольствия.
- Листай, - шепчу ему на ухо, забираясь руками под рубашку.
Он пытается игнорировать мои руки и смотрит фотографии дальше. Артем выдает свое состояние лишь участившимся дыханием. Фотографии пошли совсем откровенные.
- И снова восемнадцать. Мой сосед по общаге вечно куда-то сматывался…
- А ты шалил, - жадно и долго смотрит на снимок, пытаясь запомнить, ведь мои восемнадцать лет он не видел также как и последующие четыре.
- А я шалил… - эхом повторяю его слова, добираясь до сосков Артема и немного их сжимая.
Он будто просыпается и листает дальше. Сейчас Артем весь напряжен из-за моих рук на своем теле. Видимо, понимая, что поесть спокойно ему не дадут, берет яблоко и начинает его грызть, рассматривая следующий кадр.
- Но в девятнадцать я шалил еще больше… - моя рука опускается на живот любимого и начинает ощупывать твердый пресс.
- Я же подавлюсь, - предупреждает он, но мои руки не убирает.
- Я предупреждал, - ты не только подавишься… - Двадцать лет. Фото в душе… ммм… тебе нравится?
одновременно с вопросом спускаю руку ниже к поясу брюк.
- Умирать мне еще рано, - откладывает он яблоко. - Если хочешь знать нравится ли мне, можешь опустить ладонь еще ниже, - понимаю, что пока он позволяет мне многое, но когда его терпение кончится, я не смогу сопротивляться его поцелуям и прикосновениям.
- Ну, зачем так торопиться? – оставляю на его шее поцелуй. – У нас дальше двадцать один год. Там тот самый фотосет, что был в твоих бумагах в виде моей мести.
- Ну хорошо, - он переворачивает страницу, а потом его рука заходит за стул и ложится на мою ногу, начиная по ней скользить.
У меня дыхание перехватывает от этого движения. Но я не теряюсь, а расстегаю ремень на брюках Артема. И я лишь жду последних двух фотографий… Он не торопится, рассматривая каждую, все откровеннее лаская меня.
На последней странице наше совместное фото, где Артем со связанными руками.
- Коктейль из крепкого и слабого вина с легким оттенком аромата роз, - хрипло выдыхаю я.
- Хороший кадр, - улыбается Артем, рассматривая изгибы моего тела, и непроизвольно облизывается.
Я просовываю руку в брюки моего мужчины, начиная ласкать уже стоящий колом член, но пока только через белье.
- Хватит играться, - он резко встает и тянет меня за собой вон из кухни. Когда приходим в спальную, то он сразу начинает меня раздевать, роняя на постель, даже ни разу не поцеловав, что достаточно странно.
Хочу, чтобы он сделал меня своим, но не как обычно, а действительно подчинил меня себе, взял все в свои руки. Когда я остаюсь обнаженным, Артем отстраняется и встает с постели, чтобы взять фотоаппарат, что был не далеко, и с вызовом посмотреть на меня.
- И всего-то? – не удерживаюсь я.
- Пока да. Посмотрим, как ты отработаешь, - Артем избавляется от своих расстегнутых брюк и ненужной рубашки.
- И какая же тема у этого фотосета? – раздвигаю ноги пошире. – Соблазнение? Или же что-то более интересное.
Артем заставляет меня почувствовать себя развратным. Еще несколько месяцев назад мне было наплевать, что я чувствую себя просто текущей сучкой рядом с тем же Глебом, но для Артема я не должен быть таким, поэтому все происходящее меня безумно смущает.
- Развращение малолетних, - улыбается он и делает первый кадр, после чего меняет ракурс, обходя меня.
- Тогда ты, кажется, опоздал, - свожу ноги и переворачиваюсь на живот. – Разбудишь, когда станет скучно?
- Саша... - тянет Артем, проводя ладонью по спине, как недавно делал это с фотографией.
- Ммм?.. – выгибаюсь под его ладонью и прикрываю глаза.
Звонкий шлепок по ягодицам заставляет резко открыть глаза. Возмущенно фыркаю и перекатываюсь от него на другой край кровати. Вот еще вздумал. Попробуй теперь подойди ближе. И он пробует. Фотоаппарата уже нет в его руках. Артем нависает сверху удерживая мои руки и оказываясь между разведенных ног. Тюбик со смазкой подносится прямо ко входу и большое количество выдавливается внутрь. Я непроизвольно дергаюсь и на автомате пытаюсь вырваться. Но его захват слишком крепкий.
- Ты куда-то собрался? - шепчет он мне в шею, не торопясь действовать и смазывая себя.
Что за хрень сейчас происходит? Артем что-то задумал или просто хочет заставить меня понервничать? Облизываю пересохшие губы.
- Соберешься тут…
Жадно целует меня в губы и резко входит, не отпуская рук. Кажется, сегодня все будет как я люблю. Артем умеет быть одновременно нежен и груб. От этого у меня совсем затуманивается разум. Он полночи не дает мне кончить, терзая мое тело ласками, в конце заставив меня практически умолять о желанной разрядке. Сколько раз за ночь я простонал, прорычал его имя. Мне еще никогда раньше не было так хорошо. Мы даже до душа не смогли дойти, оставив эту процедуру на утро.